4. Июльский путч большевиков
1.
С 3 по 24 июня 1917 года в Петрограде, в зале Кадетского корпуса, проходил Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Выборы делегатов на съезд проходили в острой борьбе между меньшевиками, эсерами и большевиками. На съезде присутствовало 822 делегата с решающим голосом и 268 с совещательным. Они представляли 53 областных, губернских и районных Совета и 21 организацию действующей армии, всего 305 объединенных Советов. Из заявивших о своей партийности 777 делегатов на съезде присутствовало 285 эсеров, 248 меньшевиков, 105 большевиков, 32 меньшевика-интернационалиста, 10 меньшевиков-объединенцев, 24 примыкали к другим группам и фракциям.
Как видим, большевики составляли от общего числа всех делегатов чуть менее 10%. И это ничтожно малое меньшинство хотело диктовать свои условия представителям почти всей России. У большевиков была цель лишить власти Временное правительство, передав его функции ВЦИК Советов, однако меньшевики и эсеры не хотели идти на беззаконие и узурпировать власть, для этого на вторую половину года и намечалось провести Учредительное собрание. Моральная ответственность перед историей у лидеров меньшевиков и эсеров возобладала над личными амбициями. Было три пути дальнейшего развития событий в России: передать всю власть Временному правительству, в составе которого были представители буржуазии, передать власть в руки Советов и представителям Советов войти в ряды Временного правительства. Последний путь был наиболее предпочтительным. Его и избрало большинство, что явно не устраивало большевиков, у которых задача была разрушить Россию, тем более, что народ за ними пока не шел.
О выступлении Ленина на съезде писал в своих воспоминаниях Троцкий:
“Его выступления на первом съезде Советов вызвали у эсеро-меньшевистского большинства тревожное недоумение. Они смутно чувствовали, что этот человек взял на прицел по какой-то очень далекой точке. Но самой точки они не видели”. А суть ленинского выступления заключалась в том, чтобы Советы стали верховным органом власти всех трудящихся, то есть узурпировать власть у Временного правительства, не дожидаясь Учредительного собрания. Что же собой представляли Советы на тот период, когда Ленин хотел передать им всю власть?
Безликость и безграмотность Советов того периода просто потрясала. Но на это были свои, не подлежащие огласке, причины.
“В начале лета 1917 года Советы представляли из себя довольно аморфную массу, совершенно не способную не то что государством, но и даже городом управлять. Среди солдат было много дезертиров... которые заседали в Совете. Совет — это собрание полуграмотных солдат — оказался руководителем потому, что он ничего не требовал, потому, что он был ширмой, услужливо прикрывавшей полное безначалие и закулисные авантюры вдохновителей всего развала России... Две тысячи тыловых солдат и восемьсот рабочих Петрограда образовали учреждение, претендовавшее на руководство всей политической, военной, экономической и социальной жизнью огромной страны! Газетные отчеты о заседаниях Совета свидетельствовали об удивительном невежестве и бестолочи, которые царили в них”. (1) И таким Советам Ленин хотел отдать всю власть над Россией.
Впрочем, цели Ленина в отношении России становились ясны уже многим. При выступлении на съезде, на его слова:
“Наша партия не отказывается от власти, она готова каждую минуту взять власть в свои руки”, последовал вопрос: “Как она собирается это сделать?” — и тут же последовал ответ: “Арестовать один, другой десяток капиталистов, продержать их в таких условиях, в каких живет сейчас Николай Романов, и они вскроют вам все нити и секреты своего обогащения. Нужно арестовать капиталистов — без этого все ваши фразы будут пустыми словами”. Да, фантастически “гениальная” мысль вождя “пролетариата”.
В состав избранного съездом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов (ВЦИК) вошло 6 политических партий и групп: 107 меньшевиков, 101 эсер, 35 большевиков и небольшие группы трудовиков, бундовцев, народных социалистов... Поражает личный состав ВЦИКа. Евреи, грузины, латыши, поляки, литовцы были представлены несоразмерно их численности и в Петрограде и в стране. Русских было ничтожное число, не говоря уже об украинцах, белорусах, татарах, башкирах и представителях других народов России! Как будто события происходили не в России, а где-то в другой стране, или же Россию оккупировала интернациональная армия и устанавливает свой режим. В Президиуме ВЦИК не было ни одного русского. В частности в него вошли от меньшевиков: Н.С.Чхеидзе — председатель, И.Г.Церетели — заместитель председателя, Ф.И.Дан (Гурвич), М.И.Либер (Гольдман) А.А.Никольский; от эсеров: М.Я.Генделман, А.Р.Гоц — заместитель председателя, М.Ф.Крушинский, С.С.Саакян, и от большевиков — Л.Б.Каменев (Розенфельд).
В избранное бюро ВЦИК в составе 48 человек вошло только 7 большевиков: Г.И. Благонравов, Г.Е.Зиновьев, Л.Б.Каменев, Я.Д.Ленцманис, А.М.Любович, И.В.Сталин, И.А. Теодорович. Ленин не был избран не только в Президиум ВЦИК, но даже не вошел в бюро ВЦИК. Он попал в общий состав ВЦИК, так как съезд ввел в состав ВЦИК исполком Петроградского Совета (до 50 человек). Но нам ведь 75 лет твердили, что с момента приезда Ленина в Россию после эмиграции, в апреле 1917 года, он признанный вождь народа!.. Одна сплошная ложь!
2.
Мог ли такой человек как Ленин, которого сжигала неуемная жажда власти, успокоиться после такого фиаско на съезде Советов. В руководстве большевиков шла яростная полемика по дальнейшим шагам. Бескомпромисная борьба Ленина в ЦК партии за захват власти насильственным путем не получала полной поддержки со стороны Петроградского Совета. Произошел раскол. Ленин понимал, что с одной стороны для него пробиться к рычагам личной власти — это был единственный путь. С другой стороны он не мог открыть всем свои “планы”, тем более, что они были увязаны с планами Германии.
Работа по подготовке к вооруженному захвату власти велась Лениным сразу же после приезда в Россию в апреле 1917 года. В процессе съезда Советов она резко ускорилась. Уже 2 июля в Петрограде начались беспорядки в рабочих районах, в которых приняли участие и солдаты, а 4 июля большевики предприняли попытку вооруженного путча. К организованному выступлению большевики привлекли (каким путем еще будет сказано) Московский гренадерский, Павловский, 180-й, 1-й запасной полки и 6-й саперный батальон, которые вышли на улицу с лозунгами:
“Долой 10 министров-капиталистов!”, “Долой Временное правительство!”, “Вся власть Совету рабочих и солдатских депутатов!”, а затем большевики вывели на улицы и вооруженных кронштадтских матросов. На улицах затрещали пулеметные очереди и винтовочные перестрелки. События стали принимать угрожающий характер.
Вот как вспоминает события 4 июля 1917 года член ВЦИК Н.Н.Суханов:
“Уже с утра 4 июля трамваи не ходили, кругом были толпы народа, многие магазины были закрыты. Возле Таврического дворца, где размещался ВЦИК, огромные толпы. Это были и не манифестанты, и не отряды, а просто толпы вооруженных солдат, разрозненных и без начальства. В залах дворца картина та же, как и в первые дни революции, окна открыты, в них лезут вооруженные солдаты. В зале дворца, где должно было состояться заседание ВЦИК было много народа, стоял шум. В конце зала стоял Луначарский, с кем-то споря, затем, проходя мимо Н.Н.Суханова, бросил, как бы оправдываясь: “Я только что привел из Кронштадта двадцать тысяч совершенно мирного населения...” (2) (разрядка моя. — Ю.К.). Как выяснилось, около 10 часов утра к Николаевской набережной подплыло до 40 различных судов с кронштадтскими матросами, солдатами, рабочими с оружием в руках. По Луначарскому, это было мирное население. Очевидно, по этому поводу с ним и спорили.
Матросы, построившись, направились к дому Кшесинской, где находился штаб большевиков. Чувствовалось, что они не имели четкого плана и конкретного задания. Единственно, они были озлоблены против Временного правительства и Советов. Кронштадтцев вели опытные большевики Рошаль и Раскольников (многим кронштадтцам и в страшном сне не могло присниться, что менее чем через 4 года большинство из них падет под пулеметным свинцом и орудийными снарядами большевиков по указанию самого Ленина). После митинга у штаба большевиков, где Ленин призвал их к защите революции, верности большевикам, усиленно агитировал их против Временного правительства и против “социал-предательского” Совета, Луначарский повел их к Таврическому дворцу. К этому времени выступила часть Волынского полка, половина 180-го, весь 1-й пулеметный и др. Днем в разных концах города началась стрельба. Стреляли на Суворовском проспекте, на Васильевском острове, на Каменноостровском, а особенно на Невском — у Садовой и у Литейного. Были раненые и убитые.
Только к 5-й часам вечера кронштадтцы подошли к Таврическому дворцу. Они вызвали к себе Чернова и тут же его арестовали. Суханов увидев Раскольникова, схватил его за рукав и потащил к выходу освобождать Чернова, по пути к ним присоединился Троцкий. Пробравшись с трудом через толпы рабочих и солдат, затопивших дворец, они вышли к матросам. Троцкий долго их убеждал, а они смотрели на него с нескрываемой неприязнью. С большим трудом удалось уговорить озлобленных матросов отпустить Чернова. Суханов остался с Раскольниковым, требуя, чтобы он увел отсюда матросов.
“Какая политическая цель преследуется прибытием сюда матросов?”, — спросил Суханов у Раскольникова: “Волю свою вы продемонстрировали, а силе здесь делать нечего. Ведь вы знаете, вопрос о власти сейчас обсуждается, а то, что происходит на улице, может сорвать благоприятное решение... “
Раскольников смотрел на Суханова злыми глазами, явно не зная, что ему делать, но и уводить матросов он не хотел. Суханов не знал тогда, что большевики уже почти месяц как готовы были взять власть силой и Раскольников имел соответствующие директивы.22 А в это время командующий Петроградским военным округом генерал П.А.Половцев приказал разогнать толпы бунтующих и вооруженных большевиков. Не обошлось без провокаций. В конечном счете было убито 56 и ранено 650 человек. ЦК РСДРП(б) вынужден был принять решение о прекращении “демонстрации”, а Временное правительство объявило Петроград на военном положении.
В это время в Петроград с фронта стали прибывать верные Временному правительству войска. Путч большевиков под руководством Ленина давал свои плоды для Германии. Фронт оголялся снятием боевых частей для подавления мятежа, облегчая немцам задачи разгрома русских частей на Восточном фронте. Толпы, воинские части и матросы, принимавшие участие в путче стали разоружаться, начались аресты руководителей путча. Был арестован Каменев и др. Ленин сразу же после провала путча 5 июля перешел на нелегальное положение. Типография “Правды” была закрыта, партия большевиков, после попытки силой свергнуть правительство, была объявлена вне закона. Ленин должен был предстать перед судом с объяснением содеянного, как лидер партии. Однако он понимает, что совершено государственное преступление и уходит в подполье, а 6 июля правительство дало приказ об его аресте.
Создавшееся положение усугубилось отставкой премьер-министра Г.Е.Львова. Учитывая всю опасность двоевластия, вышли в отставку министры А.И.Шингарев, А.А.Мануйлов, Д.И.Шаховский — все кадеты. ВЦИК Советов признал за Временным правительством
“неограниченные полномочия и неограниченную власть”. Премьер-министром 8 июля стал Керенский. В правительство вошли меньшевики и эсеры. А в это время газета “Биржевые ведомости” от 6 июля поместила статью под заголовком
“Дело Ленина, Суменсон, Ганецкого, Козловского и др.”. В ней сообщалось о том, что в тылу 16-й армии был задержан прапорщик Ермоленко, заброшенный немцами на русскую территорию, который вел агитацию за заключение сепаратного мира с Германией. В статье также говорилось о том, что, по свидетельству офицеров германского Генерального штаба Шидицкого и Люберса, такого же рода агитацию в России ведут агент германского Генерального штаба и председатель украинской секции
“Союза освобождения Украины” А.Скоропись-Иелтуховский и Ленин. Ленину поручено стремиться всеми силами подорвать доверие русского народа к Временному правительству. Деньги на агитацию они получают через некоего Свендсона, служащего в Стокгольме при германском посольстве. Средства и инструкции пересылаются им через доверенных лиц в Стокгольме — большевика Якова Фюрстенберга, известного больше как Ганецкий, и Парвуса.
Кто же они такие Парвус и Ганецкий? Парвус — он же Израиль Лазаревич Гельфанд, бежав из Сибири, вступил в социал-демократическую немецкую партию. После начала Первой мировой войны он был командирован германским Генеральным штабом в Турцию для выполнения спецзаданий. Затем он переезжает в Копенгаген, где работает под прикрытием представительства по экспорту немецкого угля. Открывает там Институт по изучению последствий войны — который по сути дела являлся международным бюро по шпионажу в пользу Германии и сионизма, основная направленность его была на разгром России. То, что он был агентом германского Генерального штаба, подтвердили 12 представителей петроградской прессы в Копенгагене, о чем ими за двадцатью подписями была послана телеграмма в Министерство иностранных дел. Телеграмму опубликовали в петроградской прессе 19 июля 1917 года. С этим человеком поддерживал тесную связь Ленин через своих нарочных.
Ганецкий — он же Яков Станиславович Фюрстенберг, член социал-демократической партии, большевик, очень близкий человек Парвуса — Гельфанда. Парвус вытащил его из Австрии и сделал своим помощником. Однако в 1917 году датские власти арестовали Ганецкого за махинации и контрабанду. Но Парвус, заплатив за него крупный денежный штраф, помогает избежать суда. Его высылают из Дании. Парвус пристраивает его в Стокгольме и делает его своим связником с Лениным.
Так что же на самом деле происходило в первые дни июля 1917 года и какова роль в этих событиях Ленина, чью волю он исполнял идя на уголовное преступление — попытку свергнуть Временное правительство России? В 1990 году газета
“Московский комсомолец” за 4, II, 18,25 ноября и 2 декабря опубликовала серию статей из книги воспоминаний руководителя контрразведки Петрограда (с марта по июль 1917 г.) Бориса Никитина, опубликованной в Париже в 1937 году. Именно петроградской контрразведке, руководимой Б.Никитиным, удалось вскрыть связи Ленина и с германским Генеральным штабом и с его агентурой. Разоблачение Ленина как германского агента и его измена России, по словам Никитина, было подтверждено по нескольким каналам.
Арестованный в конце апреля 1917 года прапорщик 16-го Сибирского полка Ермоленко был 25 апреля выпущен немцами из плена и заслан в тыл нашей 16-й армии для деморализации солдат и пропаганды сепаратного мира с Германией. На допросе в Ставке он показал, что содержание за эту работу он будет получать от Скоропись-Иелтуховского, который, как и Ленин, направлен к нам для разрушения России. Кроме этого они имели задание заняться работой по удалению из Временного правительства министра иностранных дел Милюкова (которого безуспешно пытались завербовать масоны) и военного министра Гучкова.
Подтверждение о “заботах” немцев о двух министрах убедило контрразведку в том, что Ермоленко не лжет, так как совершенно из другого дела (дело публициста К., как называет его Б.Никитин) уже было известно о такой задаче Берлина. Данные эти появились почти одновременно, в конце апреля, но из разных концов России. Что же касается Ленина, то Б.Никитин говорит:
“...о том, что Ленин послан немцами, мне не говорили только немые. Мы получали сотни писем...” Но в контрразведку Ермоленко попал из штаба 16-й армии после допросов, только 8 июля, когда его прислала Ставка, то есть после путча большевиков. Поэтому не эти сведения легли в основу обвинений Ленину в государственной измене.
Дело публициста К. дало в руки контрразведки не просто сведения, а документы, которые подтверждали связь Ленина с немецкой агентурой. Из этого дела контрразведке впервые стало известно об участии немцев в уличных беспорядках Петрограда на основе телеграмм информационного характера, которые вошли в досье этого дела. Все они были адресованы госпоже Брейденбейд — немецкому агенту, и сообщали о царящем несогласии во Временном правительстве. Кроме того, собственноручное письмо публициста К. той же Брейденбейд с донесением о работе по удалению Милюкова и Гучкова с просьбой передать партии центра рейхстага, чтобы она перестала бряцать оружием и не требовала аннексий и контрибуций, со ссылкой при этом, что Ленин не соглашается поддерживать эти “требования”. Как ни объясняй смысл этого письма, факт переговоров Ленина с немцами (причем законспирированных) и его связь с ними — налицо и неоспорима.
И, наконец, там же, в досье материалы на Степина. Бывший агент фирмы
“Зингер” по продаже швейных машинок в кредит, он имел обширные связи с рабочими.
Расследование показало, что, начиная с апреля 1917 года, Степин нанимал людей для участия в большевистских демонстрациях. За ним контрразведка установила слежку. Опытный агент, казак Савицкий, действуя напористо, не только познакомился со Степиным, но и вошел к нему в доверие, обещая помощь своими казаками. По информации, которая стекалась в контрразведку, стало ясно, что Степина часто посещают рабочие и солдаты в основном Финляндского, Павловского, Волынского полков. С частотой не реже чем через два дня Степин бывал в доме Кшесинской — штабе Ленина. Однажды Степин у себя в “бюро” открыл перед Савицким шкаф, где полки были забиты деньгами в мелких 5-10-25 рублевых купюрах, похваставшись, что он первый человек у Ленина, тот ему доверяет во всем и сам дает деньги.
Наконец, Савицкий, придя к Степину 3 июля около 6 часов вечера (в ночь перед путчем большевиков), застает того за раздачей денег солдатам. Как сообщило наружное наблюдение, в 4 часа дня 3 июля Степин как раз побывал в доме у Кшесинской. Видя такое дело, Савицкий, выйдя от Степина сообщил наружному наблюдению, и его начальник Александров, оценив обстановку, ставит дату на ордер, который заранее взял у Б.Никитина, и арестовывает Степина.
Второе, совершенно независимое направление выявилось из отдельных признаков и событий в Финляндии. Председатель финляндской национальной контрразведки, с которым Б.Никитин был знаком, сообщил ему, что госпожа Коллонтай часто бывает на двух дачах под Выборгом. В то же время комендант станции Торнео поручик Борисов сообщил, что нащупал два места на границе, где отдельные люди нелегально ее переходят. И, наконец, Б.Никитину было известно о том, что Временное правительство уже давно знало о имеющихся у Германии клише для наших десятирублевых кредитных билетов, их сделали еще до войны. Но на этих фальшивых деньгах последние две цифры были слегка подчеркнуты. Здесь нужно сказать, что у арестованных после июльского путча большевиков, солдат и особенно матросов находили эти, немецкого происхождения, десятирублевки с двумя подчеркнутыми цифрами.
За указанным местом на границе и дачами под Выборгом установили наблюдение, которое показало, что на дачах, посещаемых Коллонтай происходят встречи лиц, приезжающих из Петрограда в Торнео.
Таким образом к июню выявилась цепочка Петроград-Выборг-Торнео. В это время министр Переверзев сообщил Б.Никитину, что ему удалось получить сведения при посредстве одного из членов ЦК партии большевиков о том, что Ленин сносится с Парвусом письмами, отправляемыми с особыми нарочными. На станциях Выборга и Торнео усилили наблюдение и стали задерживать и обыскивать проезжавших и пересекавших границу. Улова долго ждать не пришлось. В течение нескольких недель, к концу июня, было найдено при обысках три письма, адресованных Парвусу. Подписи были не очень разборчивы, но текст ясен и фразы лаконичны:
“Мы надеемся скоро достигнуть цели, мне необходимы материалы”, “будьте осторожны в письмах и телеграммах”, “материалы, посланные в Выборг, получил, необходимо еще”, “Присылайте побольше материалов”, “Будьте архиосторожны в сношениях” и т.п. Создали комиссию графологов, хотя и без нее было ясно, чей это был почерк. Положенная рядом с письмами рукопись Ленина ясно показала идентичность почерков.
Настойчивые просьбы Ленина о присылке
“побольше материалов” весьма симптоматичны, особенно если учесть, что тогда в России была полная свобода печати, поэтому просьба об осторожности, секретной присылке каких-либо печатных материалов отпадает. Версия о присылке каких-либо товаров тоже отпадает, так как Ленин торговлей не занимался. Оружия у большевиков в петроградских полках было больше, чем достаточно. Оставалось одно — деньги. И дальнейшие события это подтвердят.
Особое внимание контрразведки привлек Козловский, член ЦК большевиков, связник Ленина по финансовым операциям с немцами. Наблюдение показало, что Козловский по утрам обходил разные банки, — в одних он получал деньги, в других открывал счета. По мнению финансовых экспертов, он явно заметал следы. Большую помощь в расследовании оказал французский офицер Пьер Лоран, который вручил Б.Никитину 14, а впоследствии еще 15 телеграмм между Стокгольмом и Петроградом, которыми обменялись Козловский, Ганецкий-Фюрстенберг, Ленин, Коллонтай и Суменсон. Вот некоторые из них:
Ульяновой Широкая 48-9 Петроград Новый телеграфный адрес Сальтшебаден. Фюрстенберг.
Козловскому Сергиевская 81 Станкевича отобрали Торнео все сделали личный обыск протестуйте требуйте немедленной высылки нам отобранных вещей не получили ни одного номера Правды ни одной телеграммы ни одного письма. Пусть Володя телеграфирует прислать на каком размере телеграммы для Правды. Коллонтай. (Здесь речь об одном из обысков, которые делал поручик контрразведки Борисов в Торнео и непонятная, зашифрованная просьба “каком размере присылать телеграммы для “Правды”).
Фюрстенберг Стокгольм Сальтшэбаден. Номер 86 получила вашу 123. Ссылаюсь мои телеграммы 84-85. Сегодня опять внесла 20 000 вместо семьдесят. Суменсон.
Фюрстенберг Сальтшэбаден. Стокгольм. Зовите как можно больше левых на предстоящую конференцию мы посылаем особых делегатов телеграммы получены спасибо Ульянов Зиновьев.
Гиза Фюрстенберг Сальтшэбаден. Финансы весьма затруднительны абсолютно нельзя дать крайнем случае 500 как последний раз карандашах громадные убытки оригинал безнадежно пуст Нюэ Банкен телеграфирует новых 100 тысяч Суменсон.
Фюрстенберг Сальтшэбаден. Номер 90 внесла Русско-Азиатский сто тысяч Суменсон.
Срочно Шадурскому Ротгейм 19 Христиания. Жди меня Христиании субботу выезжаю Стокгольм Коллонтай.
Фюрстенберг Сальтшэбаден. Вашу получили. Кампания продолжается требуйте немедленного образования формальной комиссии для расследования дела желательно привлечь Заславского официальному суду. Козловский.
Стокгольм из Петрограда Фюрстенберг Гранд Отель Стокгольм. Нестле не присылает муки. Хлопочите. Суменсон Надеждинская 36.
Из Стокгольма Суменсон Надеждинская 36 Петроград. Телеграфируйте сколько имеете денег. Нестле.
(3)
Многие телеграммы были иносказательного характера и их содержание наводило на размышление. Но главное в них — это фамилии лиц, которые сносились с германской резидентурой в Стокгольме, с немецкими агентами. Это давало возможность контрразведке, не распыляясь, заняться лицами и адресами, указанными в телеграммах. Только из телеграмм контрразведка узнала о Суменсон, которая, как потом выяснилось, была родственницей Ганецкого. Агентура быстро навела справки и выяснилось, что она демимонденка, причем совсем не первого разряда (демимонд — фр. — среда развращенных, продажных женщин, кокоток, содержанок богачей, стремящихся подражать “большому свету”, аристократии). Б.Никитин подослал к ней своего молодого красивого сотрудника Я-на, который, завязав с ней знакомство быстро выяснил, что никакой торговлей она не занимается.
Внешнее наблюдение засекло Суменсон при посещении Сибирского банка и быстро выяснили, что за последние месяцы она сняла только в одном этом банке 800 000 рублей. Уже после путча большевиков выяснили, что в Сибирский банк деньги переводил из Стокгольма Фюрстенберг-Ганецкий. Некоторые министры после путча Ленина заявили, что преждевременное разглашение сведений об измене Ленина помогло ему спрятать концы в воду. Но это было невозможно, так как в банковских книгах хранились расписки, да и телеграммы и письма подтверждали связь Ленина с немецкими агентами.
Суменсон арестовали во время июльского путча большевиков, и она во всем чистосердечно призналась. У нее было указание Ганецкого-Фюрстенберга выдавать Козловскому (члену ЦК большевиков) любые суммы денег без всяких расписок. Иногда эти суммы доходили до 100 тысяч рублей, что подтверждалось предъявленными ею чековыми книжками. Таким образом по трем разным каналам, по делу Степина, Финляндскому делу Парвуса и, наконец, делу Суменсон-Ганецкой, поступали сведения и конкретный материал о связях Ленина и большевиков с Германией, о поступлении немецких денег через банки для большевиков и раздача ими этих денег рабочим, солдатам и матросам для участия в вооруженном путче против законного правительства. То есть налицо государственная измена.
Казалось бы, теперь взять и арестовать изменников России, но не все так просто было в Петрограде в те дни. Явно установившееся двоевластие: Временное правительство и Совет рабочих и солдатских депутатов, который блокировал любые неугодные ему решения. Здесь переплелись не только различные партийные амбиции, но и мощные тайные группировки Германии, сионистов и масонов, которые щедрой рукой допинговали десятки миллионов на работу по развалу и разрушению России. Одни покупали большевиков, другие эсеров и меньшевиков, третьи и тех и других и т.д., но каждая группировка преследовала свои цели.
Поэтому контрразведка должна была действовать наверняка. Был составлен список из 28 большевистских главарей, начиная с Ленина. Решено было начать с финляндской линии, где более половины из составленного списка ездили к себе на дачи под Выборгом. Бросили туда целый отдел контрразведки с 40 агентами. Эту операцию думали провести с 1 по 7 июля. Б.Никитин вспоминал, что министр Переверзев часто в это время повторял, что Россия погибла, он ведь имел информацию со всей страны, одна надежда была на контрразведку, что она сможет разоблачить большевиков. Б.Никитин хотел к 7 июля выловить, если удастся, большую часть большевистских главарей, а с 7 июля приступить к ликвидации их гнезд, ведь даже в самом здании, где размешалась контрразведка, третий этаж занимали большевики и тронуть их было нельзя. Совет рабочих и солдатских депутатов стоял на их защите, это и не мудрено, если рабочие и солдаты так щедро ими финансировались.
В это время разоблачение Ленина спутало все карты большевиков, вызвало среди них разногласия. Отсутствием единой точки зрения среди руководства и объясняется нерешительность матросов, пришедших 4 июля к Таврическому дворцу, и несогласованные действия солдатских полков.
Поэтому путч большевиков провалился. Троцкий лживо обходит это время в своих воспоминаниях, придумав для него даже термин: “полувосстание”. А большевистская историография даже не захлебнулась от бесстыдной лжи, именуя свой путч — пробной народной манифестацией.
Посланные контрразведкой НА ТЕЛЕФОННЫЕ СТАНЦИИ ОФИЦЕРЫ ДАЛИ ПОДРОБНУЮ СВОДКУ переговоров по разным проводам в Петрограде. 4 и 5 июля большевики Петрограда говорили с Москвой. Москва пять раз говорила с большевиками Петрограда. Петроград:
“Что происходит у вас?” Москва: “Все погибло. Мы совершенно уничтожены”. В Петрограде было около 30 отделов большевиков. После провала путча они начали рушиться. С утра 5 июля верные правительству войска, юнкера, инвалиды, дружина Георгиевского союза начали их аресты.
В это время большевики рано утром 5 июля разгромили помещение контрразведки, кругом валялись выдранные листы из досье и картотек, разбитые стекла и выбитые оконные рамы. Третий этаж, где размещались большевики, был уже пуст.
Немедленно были арестованы Суменсон, Козловский и ряд его сообщников вместе с Уншлихтом, которые находились у него на квартире. Ленину удалось скрыться. Ряд министров обвинили Переверзева в том, что преждевременно предали гласности сведения об измене большевиков, и это помогло им скрыться. 5 июля Переверзев получил отставку. Но неизвестно, как развернулись бы события, если бы утром 4 июля, в день выступления большевиков, не появились сообщения об их измене. Вполне возможно, что их мятеж удался бы. Но народ уже знал об их измене, и путч провалился. Здесь конечно не нужно забывать, что времени у них для подрывной работы среди населения и армии было очень мало, практически два с половиной месяца, то есть со дня приезда Ленина в Петроград в апреле 1917 года.
Примечательно, что в одном из сохранившихся в архивах писем из переписки небезызвестного английского шпиона Сиднея Рейли с Владимиром Бурцевым (разоблачителем провокатора Азефа) писалось:
“В 1918 году, когда я был в России, у меня на руках были значительно более веские доказательства о сообщничестве большевиков с немцами. Все эти доказательства тогда были переданы в английское и французское министерства иностранных дел”. Бурцев также обвинял большевиков и Ленина в измене и сговоре с немцами, а в вышеупомянутой переписке Рейли пишет, что у него были более веские доказательства, чем те, о которых ему писал Бурцев.
Увольняя Переверзева — генерал-прокурора, ни один из министров не ознакомился с ходом расследования, более чем странно... Но еще более чем странно, что контрразведку стали обвинять в том, что, разоблачая большевиков, они опорочили всю левую социалистическую идеологию. О судьбе России и ее безопасности эти недоумки не думали. Таким путем они практически взяли под защиту преступников и изменников Родины. Хотя не исключено, что в процессе расследования ниточки предательства могли потянуться и к другим партиям, вскрыть их сокровенные тайны о финансовых донорах и их подлинных хозяевах. Ведь нельзя забывать, что правительство почти сплошь состояло из масонов.
Тем не менее озлобленность против большевиков была огромная и 6 июля после атаки дома Ксешинской — оплот сионо-большевиков пал. Там захватили пулеметы, другое оружие, всякого рода литературу и груды открыток, инсценирующих ритуальные убийства (очевидно духовно они уже готовили себя к будущему террору). За домом Ксешинской была захвачена и Петропавловская крепость, потрясенные крахом большевиков матросы покорно сдавали оружие. В это время стали прибывать с фронта войска на поддержку правительства. Приехавший с фронта вечером 6 июля Керенский настоял перед членами правительства о привлечении большевиков к суду не только за связь с немцами, но и попытку свержения власти.
В это время поступили сведения о том, где скрывается Троцкий и Нахамкес. Чернов услышал это донесение, и когда офицеры вошли в дом к Троцкому с ордерами на арест, там уже был Чернов, заручившийся согласием Керенского, который арест отменил, хотя три часа назад этот арест подписал... Рука руку моет, то есть Чернов отблагодарил Троцкого за свое спасение 4 июля, когда тот вырвал его из рук разъяренных матросов. Истинные, закулисные взаимоотношения Чернова, Троцкого, Нахамкеса, Керенского, всего этого сионо-масонсксго кодла, были сфокусированы на разрушении России через захват власти...
5. Сионистский Октябрьский переворот
1.
В газете
“Вечернее время” 22 июля 1917 года была опубликована статья, в которой обрисовывалось положение в России. Говорилось о том, что
“власти нет, существующее правительство фикция. Все таранят и волокут Россию к пропасти... Народ раздели донага, лишили его религии, семьи, государства, заплевали его душу, создали невероятный каламбур в его голове...” И действительно, цели революции улетучились, осталась одна борьба за власть самозванных Советов и комитетов. Не все еще урвали для себя ее кусок. Здравый смысл заслонила страсть к социалистическим опытам, а погромная толпа сбивала с толку рабочих и призывала крестьян к погромам. Богатая Россия стала нищей, все рушилось, останавливались заводы и фабрики, а на фронте в это время из-за нехватки снарядов и патронов гибли тысячи молодых парней, железные дороги останавливались, народ голодал. Страной начинали править темные силы зла и насилия. Все спуталось в это время. Бывших убийц, преступников и шпионов стали называть вождями демократии, друзьями народа, а тех, кто остался верен своему отечеству, долгу морали — врагами свободы.
С 28 июля по 3 августа в Петрограде прошел VI съезд РСДРП, была принята резолюция о том, что мирный переход к власти Советов невозможен и временно лозунг
“Вся власть Советам!” был снят. По сути был взят курс на вооруженное восстание. Другого пути у Ленина пробиться к власти уже не могло быть. В это время Троцкий и его сторонники перешли на сторону большевиков (Володарский, Иоффе, Луначарский, Мануильский, Урицкий и др.). Всего в партию большевиков было принято около 4.000 меньшевиков и членов других партий и фракций. Эти силы решили консолидировать свои усилия по насильственному захвату государственной власти.
А. Ципко в своей статье
“Почему заблудился призрак?”, напечатанной в
“Собеседнике”, отмечает очень характерную черту этой иноплеменной банды, стремящейся к захвату государственной власти в России:
“Есть десятки, сотни свидетельств тому, что вся ленинская гвардия, все вожди Октября не любили русское просвещенное общество, не любили интеллигентов в высоком смысле этого слова, людей достигших высот профессионализма...” (4)
В нелюбви, а если быть более точным, в ненависти ко всему русскому и в первую очередь к русской интеллигенции у Ленина, Троцкого, Зиновьева и др. лидеров сионо-большевизма крылось две причины. Это были люди без глубоких корней, они могли жить хоть в Швейцарии, хоть в Стокгольме, в Берлине или Нью-Йорке — родина была везде. И если бы не мировая война, которая дала возможность ускорить революционные события, они может так и прожили бы всю жизнь за границей. Живя там по 10-15и более лет, что они могли в действительности знать о чаяниях и бедах российских мужиков? Теоретики, не знающие, как зарабатывается кусок хлеба, они составляли по чуждым россиянам теориям планы, как этот хлеб отбирать у других. Им было все равно, где делать революцию. Но у мирового масона-сионизма. Россия уже давно стояла на повестке дня...
С другой стороны, это люди, в общем, в потенции способные, в жизни оказались неспособны достичь высот профессионального мастерства и известности, что естественно, при их обостренной амбициозности, вызывало определенную зависть к тем, кто сумел в честном соревновании с другими добиться высот в своей профессии и мирового признания. Недоучившиеся семинаристы и студенты, несостоявшиеся юристы и коммерсанты не могли стать выше всех этих приват-доцентов, профессоров в обычной жизни. Все эти Ульяновы, Троцкие, Урицкие, Свердловы... — сформировавшиеся на грани различных социальных слоев, ненавидели белую кость, так же как и оболваненные ими революционные матросы, солдаты и рабочие. Все это выработало у них стойкий комплекс собственной неполноценности, который можно было преодолеть только возвысившись, а возвыситься они могли только через насилие и террор, что будет ими с успехом и осуществлено. Но комплекс неполноценности и нелегитимности у большевистских лидеров останется на всю жизнь и будет все время передаваться по наследству следующим поколениям вождей коммунистической Системы. Особенно эта ненависть к русскому образованному обществу пылала в Ленине, мстя за своего старшего брата, повешенного за государственное преступление (покушение на царя), мстя за свою неудачную карьеру юриста, выполняя заказ врагов России и обладая безудержной психопатологической амбициозностью, выходящей за рамки человеческого понимания — он после Октября 1917 года примет меры тотального характера для уничтожения всего разумного, святого для русских и представляющего их национальную гордость. Но это потом, а сейчас Ильич строчит статейки, проникнутые ненавистью и хулением гуманитарной русской элиты, то есть тех русских, мыслителей его эпохи, которые навсегда оставили след в мировой истории, с именами которых связана гуманитарная культура нашего столетия.
2.
Между тем события развивались ускоренным ходом. Большевики после своего VI съезда, издали в августе Манифест, в котором слова типа
“грядет новое движение и настанет смертный час старого мира... Готовьтесь к новым битвам... Копите силы, стройтесь в боевые колонны!” не оставляли сомнений в их дальнейших намерениях. Теперь даже и слепым должно было быть понятно, что большевики готовятся к вооруженному восстанию и захвату власти при помощи штыков. Дума сразу забила тревогу о грядущей опасности и обратилась к населению. Однако и Временное правительство, и большинство населения эти призывы просто игнорировали... Если бы они могли себе представить, какую цену им потом придется заплатить за свою слепоту. Море крови и горы трупов будут ценой этой слепоты...
Представители кадетской партии в правительстве видели, что без установления твердой власти Россия рухнет. А твердую власть могут установить военные, которые способны навести порядок. Выбор пал на главнокомандующего армией генерала Л.Г.Корнилова, который стал Главковерхом в июле, сменив на этом посту Брусилова, отказавшегося поддержать Керенского. 25 августа он двинул войска на Петроград, потребовав отставки Временного правительства и выезда Керенского в Ставку. Ошибкой Корнилова было громогласное требование об отставке правительства. Министры-кадеты, будучи солидарны с Корниловым, 27 августа подали в отставку. Тогда Керенский, испугавшись, что народ, пойдя за Корниловым, может смести не только Советы, но и партии, и его самого, объявил Корнилова мятежником и отстранил его от должности главнокомандующего.
Ситуация для большевиков была благоприятная. Керенский нуждался в большевиках для защиты от Корнилова, а большевикам нужен был Керенский, чтобы народ можно было увлечь на борьбу с Корниловым ради спасения Временного правительства. Политические проститутки, они меняли друзей на врагов, а врагов на друзей каждый раз, когда это было им выгодно. 27 августа ЦК РСДРП(б) обратился к населению Петрограда с призывом защитить Временное правительство и революцию (какой цинизм, вчера они хотели свергнуть эту революцию во имя своей, а сегодня они уже ее защищают). Большевики повели агитацию среди народа, что Корнилов хочет свергнуть Временное правительство и посадить на трон Николая II. Эта ложь конечно же дала свои плоды. Вообще ложь для достижения своих целей теперь войдет в плоть и кровь деятельности не только большевиков, но и потом коммунистов. В итоге не без помощи большевиков Временному правительству удалось арестовать Корнилова и других генералов. Керенский в знак благодарности открыл двери тюрем и выпустил на волю большевиков-участников путча 3-4 июля. Этой акцией Керенский ускорил свой конец.
Вышедшие из тюрем большевики горели отмщением. Сразу же началась непосредственная подготовка к захвату власти. После разгрома Корнилова было заменено руководство Петроградским Советом. По предложению Каменева 25 сентября Петросовет возглавил Троцкий, сменив на этом посту Чхеидзе. А 10 октября ЦК большевиков принимает резолюцию о вооруженном восстании и 16 октября на заседании ЦК избирается Военно-революционный центр для руководства восстанием в составе 6 человек (Троцкий, Бубнов, Дзержинский, Свердлов, Сталин, Урицкий). Решение большевиков о вооруженном мятеже не поддержали Каменев и Зиновьев. Они считали, что совершение переворота не получит поддержки ни в стране, ни за рубежом. У Троцкого было другое предложение. Дождаться открытия Второго съезда Советов, на котором Временное правительство и передаст ему власть.
Каменев и Зиновьев опубликовали замыслы ЦК большевиков совершить государственный переворот заранее, таким образом предупредив Керенского. Здесь опять много вопросов. Почему Керенский при опасности со стороны русского генерала Корнилова принял молниеносные меры по ликвидации его выступления, а здесь, когда он был заранее оповещен Каменевым и Зиновьевым почти за 10 дней до выступления большевиков, не принял никаких мер? Скорее всего мировая закулиса уже решила передать вопрос тотального разрушения и грабежа России из неумелых рук масонов в руки молодых сионистских хищников... Судите сами. Все крупнейшие учреждения Петрограда, министерства, банки, вокзалы, почта и телеграф, мосты и порт были без должной военной охраны. Не было обращения к народу для отпора попытке большевиков совершить государственный переворот. Почему министры сидели в Зимнем дворце бездействуя, ожидая когда их арестуют, так и не предприняв ничего для своей защиты? Кто им дал такое указание? Создавалось впечатление, что все было подготовлено для сдачи государства большевикам...
Понимая, что в успехе переворота главное будет зависеть от армии, от казачьих частей, стоящих в Петрограде, большевики все свои лучшие силы бросили на их агитацию. Троцкий даже обратился к казакам с воззванием. Украденный у эсеров козырной туз в деле разложения армии, казаков и привлечения их на свою сторону, был пущен большевиками в ход. Раздел земли. Вся земля крестьянам. А так как казаки и солдаты были в основном земледельцами, крестьянами, это решало все. Представителей казачьих полков даже пригласили на совещание полковых комитетов в Смольный 21 октября. Казаки заверили —
“против рабочих и солдат не пойдем!” Подготовка переворота вступила в завершающую стадию.
3.
Могли ли лидеры большевиков обойтись без Ленина, который с 6 июля находился в подполье, совершить государственный переворот, свою революцию? Безусловно! Зачем же тогда он был им нужен?.. Совершить захват власти, безусловно, это интернациональное иноплеменное кодло, могло и без Ленина, но вот удержать власть едва ли... Пошел ли бы русский мужик в будущее за всеми этими троцкими, розенфельдами, радомысльскими, ешуа-соломонами и прочими... как за лидерами, готовящими им светлое будущее? Очень большое сомнение. Нет, Ленин-УЛЬЯНОВ — им был нужен. Ведь тогда народ не знал его происхождения, а партия большевиков его провозглашала русским человеком. А ведь на первую роль выдвигался человек полностью оборвавший нити, связующие его с Россией и ее народом. Не будем забывать, что Ленин практического участия в революционном движении с 1895 по 1917 годы не принимал. Арест и ссылка с 1895 по 1900 годы. С 1900 года по апрель 1917 — эмиграция и жизнь за границей, с июля до октября 1917 г. на нелегальном положении. За весь этот период только один краткий визит в Россию во время событий 1905 года. Знали его в основном по брошюрам как теоретика и одного из руководителей партии (скорее даже группки революционеров) большевиков. Поэтому, чтобы стать лидером в стае международных хищников, ему нужно было самоутвердиться, выделиться в их среде. И этим отличительным фактором стала жестокость, ненависть ко всему русскому, их жестокость он должен был затмить еще большей жестокостью. Вожак всегда должен быть на голову выше стаи хоть в чем-то...
Разрабатывая в последние дни октября свои преступные планы по свержению слабой и неэффективной власти, лелея в душе картины своего воцарения во главе гигантской державы, уже деля портфели, они, слепцы, еще не знали, что начали мостить себе дорогу на эшафот. Они очень плохо знали страну, в которой жили наездами, они не понимали, что Россию можно завоевать на время, но ею нельзя будет владеть всегда... придет время и наступит СУДНЫЙ ДЕНЬ! И действительно, пройдут годы, и в процессе беспрецедентной схватки за власть схлестнутся две банды палачей России — ленинская и троцкистская.
А пока жребий брошен. В ночь с 24 на 25 октября, тихо, небольшими силами, выведенными из казарм, были заняты вокзалы, телеграф, телефон, мосты. Небольшие группки юнкеров, их охранявшие, и не думали сопротивляться, как будто происходила смена караулов. Город спал, не зная даже, что происходит этой холодной осенней ночью. По свидетельству члена ВЦИК Н.Н.Суханова — из 200-тысячного гарнизона, едва ли десятая часть принимала участие. При наличии матросов и рабочих из казарм можно было брать только охотников. Накануне, по воспоминаниям А.Ф.Керенского, готовясь к последнему удару, большевики повсюду кричали, что все утверждения о “каком-то” большевистском восстании являются измышлениями
“контрреволюционеров” и
“врага народа” Керенского. Этим приемом большевики, по словам Керенского, достигли своих целей. Полным своим бездействием, имея в руках 200-тысячный гарнизон, оставив все важнейшие объекты города без охраны, Керенский способствовал захвату власти большевиками. Это была передача эстафеты власти от неудачников-масонов, не способных удержать власть в своих руках и реализовать задачи, поставленные мировым масонством, более хищным претендентам сионистской закваски.
В появившемся только утром 25 октября Обращении Временного правительства говорилось:
“Гражданская война, начатая большевиками, грозит ввергнуть страну в неописуемый ужас анархии и контрреволюции и сорвать Учредительное собрание, которое должно упрочить республиканский строй и навсегда закрепить за народом землю”. Появились и другие обращения: “Не верьте обещаниям большевиков! Обещание земли — сказки!”, “...Большевики скрывают свой план захвата власти от других социалистических партий, входящих в Советы!.. Вас подло обманули! Вам обещали землю и волю, но контрреволюция использует посеянную большевиками анархию и лишит вас земли и воли...”
Днем 25 октября в 12 часов на Николаевской набережной из приставшего транспорта стали высаживаться кронштадтские моряки, главная сила большевиков. Вместе с ним к стоявшему уже здесь крейсеру
“Аврора” подошло еще несколько миноносцев. События надвигались с неумолимой быстротой. Около 3 часов дня в Смольный прибыл Н.Н.Суханов. Смольный был запружен людьми. Защитников было много, как он вспоминал, но вряд ли защита могла быть стойкой и организованной. Пройдя по заплеванному коридору в большой зал он увидел полный беспорядок, в котором проходило заседание на котором председательствовал Троцкий. За колоннами плохо слушали и сновали кругом вооруженные люди. Когда он прошел к трибуне, на ней стоял и горячо говорил незнакомый лысый и бритый человек. По его акценту в конце фраз с горловым оттенком он узнал, что это Ленин. Он появился в этот день после четырехмесячного пребывания в подземельях. Ну, стало быть, здесь торжествуют победу.
А в это время глава Временного правительства Керенский в автомобиле катил уже по шоссе за пределами Петрограда. Собрав в 9 утра в Главном штабе министров для последних указаний, он объяснил Коновалову, что оставляет его заместителем, а сам якобы едет в Лугу навстречу войскам, идущим с фронта для защиты отечества и правительства... В автомобиле, который один из адъютантов достал в американском посольстве, Керенский спокойно покинул Петроград, миновав все заслоны. Это бегство в небытие закончилось для него в 1970 году в Лондоне, где он и был похоронен.
Во второй половине дня 25 октября Военно-революционный комитет дал Временному правительству ультиматум и срок 20 минут для сдачи. К этому времени министры, не зная, что делать после отъезда Керенского и не найдя в себе мужества сорганизоваться для отпора большевикам, ведь в Петрограде были части готовые защищать эту власть, но не лично Керенского, который полностью потерял доверие и авторитет у народа, не нашли ничего лучшего, чем собраться в Зимнем дворце и ждать “помощи” с фронта или от Керенского. Срок ультиматума давно прошел, не 20 минут, а уже полтора часа истекли, а атаковать дворец солдаты не решались. Петропавловская крепость молчала, несмотря на то, что Антонов-Овсеенко еще утром договорился, что она начнет обстрел Зимнего. На звонки солдаты все время выдвигали разные причины, то снаряды не подходят, то масла нет, было ясно, артиллеристы не хотят стрелять. Митинговая оратория одно, а военное выступление уже совсем другое... Наступила темнота. Из дворца по телефонам министры звонили во все концы. Откуда-то сообщили, что утром должны подойти казаки и самокатчики. Только бы продержаться до утра, тешили себя надеждами министры...
Но в этот момент раздался мощный пушечный выстрел
“Авроры”. То, на что не решились солдаты Петропавловской крепости, спустя несколько часов сделали матросы крейсера
“Аврора”. Выстрелы были не холостыми, как нам всегда лгали, а боевые. Снаряды попали и в Зимний дворец. После обстрела Пальчинский, помощник генерал-губернатора Петрограда, вошел в зал, где находились министры, и положил осколок снаряда, попавшего во дворец. Последовало компетентное разъяснение — с
“Авроры”. Затем последовал захват Зимнего дворца. Всего погибших было — 6 павловцев! А все, что нам вещали о жертвах революции большевики, оказалось очередным бредом. Министры Временного правительства арестованы. В 3 часа 10 минут ночи 26 октября делегаты II съезда Советов заслушали донесение Антонова-Овсеенко о взятии Зимнего дворца и аресте Временного правительства. Открывалась первая страница страшной трагедии России и ее народа.
Так что же на самом деле произошло в ночь с 24 на 25 октября. Что же так громогласно кричали большевики на весь мир? Великая? Октябрьская? Социалистическая? Революция?.. ВЕЛИКАЯ? — нет, для России и ее народа ТРАГИЧЕСКАЯ, ибо Россия занимавшая по жизненному уровню 1913 года по разным показателям 5-8 место в мире, к концу ИХ 75-й летнего господства скатилась в шестой десяток, в разряд бывших тогда колоний развитых стран Европы. ОКТЯБРЬСКАЯ? — но почему ее празднуют в ноябре? Наверное в связи с изменением календаря нужно было изменить и ее название. СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ? — нет, СИОНИСТСКАЯ! Ибо сионисты захватили власть во всех сферах государства и передавали ее потом по наследству через контролируемое ими ПОЛИТБЮРО ЦК КПСС. И что в том обществе можно было назвать социалистическим, даже с большой натяжкой, если все в государстве было построено против человека, а его эксплуатация сильнее, чем в рабовладельческом государстве. РЕВОЛЮЦИЯ? — бред какой-то. Ведь 24 и 25 октября 1917 года в Петрограде спокойно ходили трамваи, люди шли на работу, прохожие покупали, как обычно, газеты. Ни о каком восстании нигде не сообщалось. Только 26 октября утром жители города узнали, что Временное правительство арестовано, а власть перешла к Совету народных комиссаров, назначенных Вторым съездом Советов.
Группа заговорщиков, вдохновляемая Лениным и руководимая Троцким, втянув в заговор солдат Павловского полка, захватила почти не охраняемый Зимний дворец. В процессе захвата было убито шесть! солдат Павловского полка, и, ни одного рабочего, ни одного матроса, ни одного крестьянина. Да и сами большевики эту акцию вплоть до 1927 года именовали именно переворотом. В то время большевики еще не имели достаточного опыта по фальсификации событий, иначе они превратили бы переворот в настоящий бой с морем крови и погибшими народными героями, рабочими солдатами, крестьянами... вот уж поистине сделали бы “народную” революцию.
И, наконец, основополагающий идеологический стержень системы завоевания, террора и управления Россией, провозглашенный сионо-большевиками как ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА, на практике оказался ДИКТАТУРОЙ СИОНИЗМА и был таким на протяжении всех лет коммунистического правления, остается он им и сейчас, после крушения коммунистов.
С приходом большевиков все рычаги власти оказались в руках сионистов. В этой связи небезынтересными представляются лица, возглавившие в России основные революционные партии в канун переворота.
ЦК правого крыла партии ЭСЕРОВ:
Керенский, Аронович, Гисслер, Львович-Давидович, Гуревич, Гоц, Гольдштейн, Лихач, Кинтшук, Верлинрут, Дистлер, Чернявский, Розенберг, Чайковский, Ратнер.
ЦК социал-демократической партии МЕНЬШЕВИКОВ:
Диманд, Н.Гиммер, Штраус, Ратнер, Либер, Зонн, Дан, Абрамович, Раппопорт, Цедербаум (Мартов), Це-дербаум (Левицкий).
ЦК левого крыла партии ЭСЕРОВ:
Штернберг, Левин, Фишман, Ленберг, Стица, Ландер. Каган (Грессер-Камков), Катц (Бернштейн), Фейга Островская, Начман, Карелин, Мария Спиридонова.
ЦК социал-демократической рабочей партии — БОЛЬШЕВИКИ:
Бронштейн (Троцкий), Ульянов-Бланк (Ленин), Апфельбаум-Радомысльский (Зиновьев), Лурье (Ларин), Крыленко, Мандельштам (Луначарский), Урицкий, Гольдштейн (Володарский), Розенфельд (Каменев), Смидович, Ешуа-Соломон Мовшевич (Свердлов), Нахамкес (Стеклов)
Именно из этих фаланг мирового сионизма формировались руководящие органы управления всей Россией. Даже Уинстон Черчилль, будучи еще молодым политиком и далеко не другом России, выступая в палате представителей 5 ноября 1919 года, констатировал:
“В советских учреждениях преобладание евреев более чем удивительно. И главная часть в проведении террора, учрежденного чрезвычайной комиссией по борьбе с контрреволюцией, была осуществлена евреями и, в некоторых случаях, еврейками.” А немного позже, в 1920 году, возвращаясь к еврейскому вопросу, он писал:
“...Начиная от Спартака, Вейсгаупта до Карла Маркса, вплоть до Троцкого в России, Бела Куна в Венгрии, Розы Люксембург в Германии, Эммы Голдман в США, это всемирный заговор для ниспровержения культуры и переделки общества на началах остановки прогресса, завистливой злобы и немыслимого равенства продолжал непрерывно расти... Он был главной пружиной всех подрывных движений XIX столетия; и наконец эта шайка необычных личностей, подонков больших городов Европы и Америки схватила за волосы и держит в своих руках русский народ, фактически став безраздельным хозяином громадной империи. Нет нужды преувеличивать роль этих интернациональных и большей частью безбожных евреев в создании большевизма и в проведении русской революции. Их роль несомненно очень велика” (5)
6. Прелюдия к террору
1.
Во второй день после захвата власти 26 октября принимаются известные всем декреты о мире, о земле. Один из пунктов декрета о Земле гласил о крестьянских наказах, где в пункте 6 записали:
“Право пользования землей получают все граждане (без различия пола) Российского государства, желающие обрабатывать ее своим трудом...” В докладе о земле, который делал Ленин во второй день работы съезда, он говорил:
“Суть в том, чтобы крестьянство получило твердую уверенность в том, что помещиков в деревне больше нет, что пусть сами крестьяне решают все вопросы, пусть сами они устраивают свою жизнь.” (6)
Очень скоро крестьяне узнают цену этим обещаниям...
Второй съезд Советов избрал ВЦИК — Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет, состав которого формировался Каменевым и Свердловым. Это был верховный законодательный, распорядительный и контролирующий орган. В его состав вошли 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 социал-демократов (интернационалистов), 3 украинских социалиста и 1 максималист. То есть из 101 члена ВЦИК-90% составили большевики и левые эсеры. Основные, самые крупные партии России — меньшевики, кадеты, эсеры не приняли участия ни в работе съезда, ни в выборах. Чуть позже был избран руководящий орган ВЦИК — его Президиум в составе 10 членов и 2-х кандидатов.
От большевиков членами Президиума стали: Володарский (Гольдштейн), Дзержинский, Каменев (Розенфельд), Свердлов (Ешуа-Соломон Мовшович), Стеклов (Нахамкес), Стучка,
от левых эсеров: Камков (Кац), Прошьян (Прошян), Спиридонова, Спиро.
Кандидатами в члены Президиума стали большевики В.Аванесов, и Ф.Олич.
Председателем ВЦИК стал Л.Каменев.
После этого Каменев зачитал согласованный с Троцким декрет об образовании рабоче-крестьянского правительства, (правда без рабочих и крестьян). На предложение левым эсерам войти в состав правительства, его лидеры Б.Д.Камков, В.А.Карелин, В.В.Спиро ответили отказом. Они уже поняли, что войти в правительство — значит разделить всю ответственность перед историей за насильственное свержение и захват государственной власти, тем более, что единства, в стане левых эсеров не было. Во всяком случае правительство было сформировано из большевиков. В его состав вошли:
УЛЬЯНОВ-БЛАНК (Ленин) — председатель Совета Народных Комиссаров,
Рыков — народный комиссар по внутренним делам,
Милютин — земледелия,
Шляпников — труда,
Овсеенко (Антонов), Крыленко, Дыбенко — возглавили комитет по военным и морским делам,
Ногин — по делам торговли и промышленности,
Луначарский — народного просвещения.
Скворцов (Степанов) — финансов,
Бронштейн (Троцкий) — по иностранным делам,
Оппоков (Ломов) — юстиции,
Теодорович — по делам продовольствия,
Авилов (Глебов) — почт и телеграфов,
Джугашвили (Сталин) — по делам национальностей.
Пост наркома по железнодорожным делам остался временно вакантным.
Этот состав был естественно временным, пока не прояснилась ситуация с реакцией русского народа на совершенный большевиками государственный переворот. Реакции не было никакой... И поэтому уже в ближайшее время руководящее звено исполнительной власти было наводнено евреями, большинство из которых были ярыми сионистами. Так в Совнаркоме из 22 членов — 19 составили евреи; в военном комиссариате, возглавляемом Троцким — только 1 латыш, а остальные все евреи; в наркомате внутренних дел — будущее ЧК, НКВД — все евреи; в наркомате финансов — из 30 человек — 26 евреи; в наркомате юстиции — все евреи... и т.д. Евреи захватили власть в России.
В этой связи Каменев предложил немедленно принять самые энергичные меры к недопущению контрреволюционных выступлений, антиеврейских погромов. Самое главное в этом предложении Каменева было то, что еврейский вопрос связывался с контрреволюционной деятельностью, и это только разжигало антисемитские настроения, так как любые действия, направленные против комиссаров-евреев, стали квалифицироваться как “контрреволюционные действия”. Города и села России, Украины, Кавказа и др. областей были залиты кровью невинных жертв, интеллигенции, дворянства и др. по указанию комиссаров, а зачастую и лично осуществляемые ими казни, не могли принести ничего, кроме ненависти ко всем евреям, которые для жертв олицетворяли власть комиссаров.
2.
Следующей мерой большевиков на второй день после захвата власти явилось закрытие газет. Революционеры всегда крайне отрицательно относились к цензуре. Да и сам Ленин часто употреблял выражения
“азиатская цензура”, “крепостная цензура”, “прокрустово ложе русской цензуры”, “намордник цензуры”. Он возмущался:
“почему общество позволяет “полицейскому правительству” держать в рабстве всю печать, почему русский рабочий мало проявляет революционной активности по поводу безобразной цензуры?” Одним из основных обещаний в партийной программе большевиков до захвата ими власти было обещание свободы печати. В своей Программе, принятой еще на II съезде РСДРП в 1903 году, ставилась цель — неограниченная свобода совести, слова, печати, собраний, стачек и союзов (п. 5).
Проклятый большевиками царизм в 1905 году вообще отменил цензуру. Но и до этого, например, в течение 1872-1896 гг. совершенно легально были опубликованы все три тома
“Капитала” Маркса, печатались очень неприятные для правительства сатирические произведения Салтыкова-Щедрина и др. После 1905 года только в Петрограде, по заявлению Ленина, легально выходили три ежедневные социал-демократические газеты с тиражом от 50 до 200 тысяч экземпляров. Всего же до Февральской революции только большевики издавали в России 17 ежедневных газет.
Временное правительство также не стало вводить цензуру, существовала только военная цензура, так как шла мировая война. После большевистского путча в июле 1917 года, поскольку
“Правда” призывала к свержению правительства и прекращению войны, она была закрыта. Ленин назвал закрытие
“Правды” — “палачеством”.
Однако уже 27 октября 1917 года, как пишет В.Красногоров в своей статье
“Гласность и безгласность”, опубликованной в журнале
“Нева”, в пять часов утра в типографию городского самоуправления явились красногвардейцы, конфисковали тысячи экземпляров думского воззвания-протеста и закрыли официальный орган Думы
“Вестник городского самоуправления”. Все буржуазные газеты были сброшены с печатных машин...
(7) Не вышли столичные газеты
“День”, “Биржевые новости”, “Петроградская газета” и ряд других. Подвойский и Антонов, выполняя указание Ленина, действовали топорно, сообразуясь своему уровню грамотности, не найдя ничего лучшего как объявить, что газеты закрываются за травлю Советов, матросы конфисковавшие в экспедициях
“Речи” и
“Современного слова” все наличные номера, вынесли их в огромную кучу на улицу и сожгли. Это зрелище наивысшей “демократии” большевиков вызвало большое стечение народа. Все “буржуазные” газеты были закрыты. Подобного царизмом никогда не допускалось. Но это вождь мирового пролетариата палачеством уже не считал.
В тот же день появился Декрет о печати, где объяснялись причины такого шага и временность этой меры. Мол, как только порядок установится, печати опять вернут полную свободу. Однако против Декрета о печати выступили не только противники большевиков, но и их союзники — левые эсеры, их поддержала и часть большевиков. Но большинством голосов ВЦИК одобрил Декрет. На заседании выступил Ленин, обосновывая эти драконовские меры. А уже 18 декабря (по новому стилю) 1917 года наркомом юстиции было принято “Постановление о революционном трибунале печати”. Их решения обжалованию не подлежали. Затем 20 декабря учреждают Чрезвычайную Комиссию — ЧК, одной из задач которой становится
“борьба с контрреволюционной печатью, устной агитацией, заговорами и пр.” А 28 января 1918 года при трибуналах печати Декретом Совнаркома создана Следственная комиссия. Такими были первые шаги Ленина по удушению печати и формированию режима насилия.
Газета
“Совершенно секретно” в №5 за 1990 год напечатала страницу газеты, вышедшей в ноябре 1917 года, с протестом против действий большевиков. Уместным будет привести высказывания известной революционерки Веры Засулич на эту акцию Ленина, напечатанные в однодневной газете
“ПРОТЕСТ” Союза русских писателей, вышедшей в Петрограде 26 ноября 1917 года. Она писала тогда:
“Защищать свободу печатного слова от Ленина с кампанией можно только делом. Ни урезонивать их, ни устыдить, ни запугать невозможно... К буржуазии же причисляются все, кто не повторяет лозунгов Ленина. Одни принадлежат к крупной буржуазии, другие — к мелкой. Иные продались буржуазии, другие — поддались, и все вместе подлежат обузданию. Но ведь нельзя господствовать при помощи одних штыков, на них нельзя сидеть, — твердят Ленину с момента его воцарения. Пустяки: буду сидеть, пока в моем распоряжении есть штыки и ни у кого другого их нет, а там — что будет...” И далее: “...я убеждена, что самым ненавистным для Ленина была бы не реставрация (старой власти, Ю.К.), а устроение и упрочение у нас свободного и сильного демократического государства того же типа, как все известные нам современные буржуазные демократии. Для всех, кто убежден, что для современной России это — единственно... возможный выход, никакие компромиссы, никакие соглашения с шайкой Ленина невозможны”.
Вскрывая причины поиска Лениным врагов, она далее пишет:
“Если бы даже многообразная “буржуазия” — от кадетов до самых левых социалистов — вся сложила руки, примолкла и притихла, Ленин и в этом случае не мог бы перестать натравливать на нее массы. Не мог бы потому, что ему необходим виноватый. Если похабный мир, он, может быть, и заключит (с немцами — Ю.К), то ведь хлеба не даст ни в коем случае. Вольная демобилизация беспорядочно захватывающих поезда солдатских банд и все растущее грабежи и захваты всяких транспортов и складов провианта снабжения не улучшат. Вместе с разрушением промышленности будет расти и безработица. Виновница всех этих бедствий уже заранее определена — это буржуазия”. Вера Засулич не только хорошо знала цену Ленина, но и знала, к чему он приведет Россию.
3.
Довольно быстро, на 4-й день существования новой власти комиссаров и ВЦИК Советов, созрел миникризис, известный как ультиматум ВИКЖЕЛЯ — Всероссийского исполнительного Комитета железнодорожников. Из ультиматума ВИКЖЕЛЯ от 29 октября 1917 г.:
“В стране нет власти, и идет ожесточенная борьба за власть. Образовавшийся в Петрограде Совет Народных Комиссаров, как опирающийся только на одну партию, не может встретить признания и опоры во всей стране. Необходимо создать новое правительство, которое пользовалось бы доверием всей демократии и обладало бы моральной силой удержать эту власть в своих руках до созыва Учредительного собрания. Такую власть можно создать только путем разумного соглашения всей демократии, но никоим образом силой оружия...”
На чем возник ультиматум ВИКЖЕЛЯ. Практически все партии и фракции понимали, что правительство одной партии неизбежно скатится к насилию и террору, чтобы удержаться у власти. Уже 25 октября против мятежников выступил генерал Краснов — командир 3-го конного корпуса. С целью оказать помощь Временному правительству он идет на Петроград. 27 октября он — занимает Гатчину, 28 октября Царское Село. Это подтолкнуло ВИКЖЕЛЬ на решительные действия, так как только коалиционное правительство было способно сплотить массы для защиты революции и не дать вспыхнуть гражданской войне.
Вечером 29 октября при ВИКЖЕЛЕ началось совещание партий меньшевиков, социалистов-революционеров и др. Было выдвинуто несколько требований. Создание коалиционного правительства и выводе из него Ленина, а также требование замены Троцкого на посту наркома по иностранным делам. Для всех партий фигура Ленина была неприемлемой по многим причинам. Крайняя нетерпимость к оппонентам, неограниченное стремление к авторитарной власти, подмоченная репутация после июльского путча большевиков, темная и запутанная история с проездом из эмиграции в Россию через воюющую Германию, неудержимая мстительность и тяга к насилию, ненавистное отношение ко всему русскому. Более того, лидеры других политических партий не хотели связывать себя с лицами, которые вооруженным путем свергли государственную власть. Делегированные на это совещание ВИКЖЕЛЯ Каменев, Сокольников и Рязанов приняли предложение ВИКЖЕЛЯ о создании Народного Совета, отступив таким образом от инструкций ЦК РСДРП (б).
На совещании в ЦК РСДРП(б) мнения также разделились. Однако под давлением Ленина и Троцкого (а именно их хотели отстранить) 9 голосами против 5 возобладало мнение не идти на соглашение с ВИКЖЕЛЕМ. Тогда 4 ноября Каменев, Рыков, Милютин, Зиновьев и Ногин объявили о своем выходе из ЦК РСДРП(б). В тот же день группа членов Совнаркома, в которую входили А.Рыков, В.Милютин, В.Ногин, И.Теодорович, Д.Рязанов, Н.Дербышев, И.Арбузов, К.Юренев, Г.Федоров, Ю.Ларин и А.Шляпников выступили на заседании ВЦИК. От имени группы заявление сделал нарком торговли и промышленности — В.Ногин.
(
Из заявления оппозиции 4 ноября:
“Мы стоим на точке зрения необходимости образования социалистического правительства из всех советских партий... Мы полагаем, что вне этого есть только один путь: сохранение чисто большевистского правительства средствами политического террора. На этот путь вступил Совет народных комиссаров. Мы на него не можем и не хотим вступить...” В ответ на этот шаг Ленин пишет специальное обращение ЦК РСДРП(б)
“Ко всем членам партии и ко всем трудящимся России” где говорит:
“Второй Всероссийский съезд Советов дал большинство партии большевиков. Только правительство, составленное этой партией, является поэтому Советским правительством”. Наглая и беззастенчивая ложь. Все партии за исключением фракции левых эсеров покинули съезд. Большевики избирали себя сами... Вот так теперь, только на лжи, и будет строиться вся дальнейшая деятельность РСДРП(б), ВКП(б), КПСС.
В дополнение к принятым пропагандистским шагам, на заседании ЦК РСДРП(б) 8 ноября (с этого момента любые выборные должности будет всегда решать партия большевиков, будут узурпированы права любых организаций выбирать) было принято решение об отстранении Каменева от председательства ВЦИК. Здесь же председателем ВЦИК, 19 голосами против 14, был избран Свердлов. Вакантные места в Совнаркоме были замещены левыми эсерами. Их очередь к пути на Голгофу еще не настала.
В это время для большевиков наступал опасный момент. Приближался срок проведения Учредительного Собрания, выборы в которое еще Временным правительством были назначены на 12 ноября.
Созыв Учредительного Собрания был одной из главных целей всего освободительного движения в России и главной задачей Временного правительства. Исторически идея Учредительного Собрания имела глубокие национальные корни, так как связывалась с Земскими Соборами на Руси, которые решали главные вопросы государственной жизни, войны и мира и др. Именно Земский собор избрал на царство Михаила Федоровича Романова — основателя 2-й династии русских царей. Созыва Учредительного Собрания народ требовал еще с событий 1905 года. А весной 1917 года уже ни одна политическая партия или группировка в России даже подумать не могла об открытом выступлении против созыва Учредит. Собрания.
Еще 19 марта 1917 года Временное правительство провозгласило о том, что первейшим из первых вопросов является земельный, заветная мечта многих поколений крестьян. Решение этого вопроса было и предусмотрено на Учредительном Собрании, которое должно было установить основы государственного устройства России, землевладения, заключить справедливый мир закона и порядка.
Судя по многочисленным высказываниям Ленина до октябрьского переворота 1917 года, он все боялся, как бы буржуазия не сорвала созыв Учредительного Собрания, используя любые затяжки для перенесения сроков. Пока большевики и Ленин находились с июля в подполье, они были рьяными сторонниками быстрейшего проведения Учредительного Собрания. Но по мере того, как большевики набирали силу, становилось ясно, что Учредительное Собрание им не нужно, так как большинство на нем будет явно не на их стороне. Перед октябрем Ленин писал для ЦК:
“Только наша партия, взяв власть, может обеспечить созыв Учредительного Собрания и, взяв власть, она обвинит другие партии в оттяжке и докажет обвинение.”
То есть, мы должны захватить власть — это как непременное условие того, что потом будет проведено Учредительное Собрание. А раз власть Советов будет в руках большевиков, то и успех Учредительного Собрания будет обеспечен. На II съезде Советов 26 октября 1917 года Ленин заявил, что если большевики потерпят поражение на выборах в Учредительное Собрание, они уступят “воле народа”.
(9) Учредительное Собрание должно было открыться 28 ноября 1917 года в Петрограде. И здесь большевики опять идут на маневр. Совнарком 26 ноября принимает постановление, согласно которому Учредительное Собрание может быть открыто лишь при наличии не менее 400 депутатов.
Что же, есть передышка. За это время можно кое-кого из опасных для большевиков депутатов, под каким-либо предлогом упрятать за решетку. Во время ареста графини Паниной С.В. (видной деятельницы российской благотворительности), за отказ отдать Луначарскому казенные 93 тыс. рублей, были задержаны и заключены в Петропавловскую крепость лидеры и члены ЦК кадетской партии, русский юрист и публицист Ф.Ф.Кокошин и земский деятель, врач, депутат Государственной Думы А.И.Шингарев. Без всякого предъявления обвинения им дали прочитать Ленинский декрет, объявлявший всех кадетов врагами трудового Народа, которых необходимо судить революционным трибуналом.
По Ленину, пришла пора платить долги. Ведь это Временное правительство, состоявшее в основном из кадетов, объявило об его аресте после неудавшегося путча в июле, да еще создали комиссию по расследованию свидетельских показаний офицеров немецкого Генерального штаба о финансировании немцами Ленина и его партии. Самое время расквитаться. И вот на совещании Совнаркома 28 ноября 1917 года Ленин выступил с предложением объявить ЦК партии кадетов врагами народа и предать их суду революционного трибунала. Совнарком принял декрет.
(10) Будущие палачи начинали свой путь к террору. Через месяц с небольшим после разгона Учредительного Собрания, в ночь с 6 на 7 января 1918 года, когда ВЦИК, по предложению Ленина, принял декрет о роспуске Учредительного Собрания, в Мариинской больнице Петрограда пьяными матросами и красногвардейцами были зверски убиты в постелях больные А.И.Шингарев и Ф.Ф.Кокошин, арестованные большевиками народные депутаты Учредительного Собрания. Ленин якобы распорядился строго наказать виновных, но, как говорится, своя рука владыка, все спустили на тормозах. Начинался кровавый путь палача русского народа, которого спустя 72 года, в апреле 1990 года, дуря в очередной раз народ, Михаил Горбачев охарактеризовал, как
“благородного человека с чистыми помыслами”.
Но вернемся к Учредительному Собранию. К середине декабря наконец был собран кворум. Народ избрал 715 депутатов, в том числе: 382-эсера, 183 — большевика, 30 — левых эсеров, 17 — меньшевиков, 81 — от национальных групп, 16 — кадетов, 2 — народных социалиста и с неизвестной партийностью — 4 человека. Понятно, что даже с левыми эсерами большевики имели только около 30% депутатов. Это был ответ народа большевикам, так как многие их кандидаты не прошли на выборах. По сути, народом было выражено большевикам недоверие. Ленин на II съезде Советов заверял, что, если они потерпят поражение на выборах, они уступят воле народа. Привычная тактика обмана и демагогии сионистов. Совнарком принимает решение открыть Учредительное Собрание 5 января 1918 года.
Предчувствуя, чем может обернуться для большевиков проведение Учредительного Собрания, где 70% составляют их противники, ВЦИК, за два дня до его открытия, принимает постановление, подготовленное Лениным, с открытой угрозой:
“Всякая попытка, со стороны кого бы то ни было или какого бы то ни было учреждения, присвоить себе те или иные функции государственной власти будет рассматриваться как контрреволюционное действие. Всякая такая попытка будет подавляться всеми имеющимися в распоряжении Советской власти средствами, вплоть до применения вооруженной силы.” То есть, таким образом Учредительное Собрание дезавуировалось еще не начавшись. Как говорится, против лома нет приема.
Основные политические партии, не говоря уже о народе, еще не осознали, что власть в России захватила группа предателей, преступников-террористов, которые поставили перед собой цель завоевать Россию. Они не остановятся ни перед какими преступлениями, если им кто-то захочет в этом помешать. Уже утром 5 января к Таврическому дворцу направилась демонстрация (по оценкам современников порядка 60.000 человек) рабочих Обуховского завода, других заводов и фабрик.
Демонстранты шли с красными флагами в поддержку Учредительного Собрания, шли приветствовать посланцев всей России, шли передать им свои наказы. На углу Невского и Литейного, в районе Кирочной улицы сионо-большевистскими палачами эта демонстрация была расстреляна. Были убитые и раненные. Тем не менее перед Таврическим дворцом собралась огромная толпа, с лозунгами
“Вся власть Учредительному Собранию!”. Открытие Учредительного Собрания тем временем затягивалось, так как большевики были заняты разгоном демонстрации.
На следующий день 6 января рабочие Обуховского завода обратились с воззванием к солдатам, матросам и рабочим Петрограда. Оно единогласно было принято 8.000 рабочих.
(11) В ответ на ложь большевиков, опубликованную в газетах, что манифестацию устроили буржуи и контрреволюционеры, рабочие обуховцы призывали:
“...приходите к нам на завод к нашим .раненным, посмотрите на их измученные лица, пойдите в больницы, посмотрите на лица покойников и раненных, посмотрите на их мозолистые руки...Вместе с нами требуйте к великому народному суду всех палачей и убийц. Требуйте же все, как потребовал Обуховский завод, немедленных перевыборов Петроградского Совета, забывшего интересы рабочих и солдат!”
По парламентской традиции право открыть Учредительное Собрание предоставлялось старейшему депутату. Поскольку таковым был эсер С.П.Швецов, ему эсеры и решили предоставить слово. Однако Совнарком принял свое решение. Открыть собрание было поручено Свердлову. Это сразу внесло сумятицу, так как на трибуне оказалось одновременно два депутата. Шум в зале стоял невероятный. В председатели Учредительного Собрания эсеры предложили кандидатуру В.М.Чернова, министра земледелия в первом коалиционном кабинете Временного правительства. Большевики выдвинули кандидатуру бывшей террористки, лидера партии левых эсеров М.А.Спиридоновой. За Чернова было подано — 224 голоса, за Спиридонову — 153. Чернов сразу же напомнил депутатам, что по своему статусу Учредительное Собрание является верховной законодательной властью, способной спасти Россию от раскола. Как вспоминал большевик М.С.Кедров, Ленин весело смеялся во время речи Чернова. Очевидно он уже знал финал, уготованный большевиками Учредительному Собранию. Накануне был создан специальный штаб по вопросам Учредительного Собрания, куда, кроме Ленина, вошли: Свердлов, Подвойский, Урицкий и др.
Выступавший от меньшевиков И.Г.Церетели призвал передать всю полноту власти Учредительному Собранию. Обстановка накалялась явно не в пользу большевиков. Были срочно вызваны матросы с крейсера
“Аврора” и линкора
“Республика”. Многие были пьяны, но все захватили с собой оружие. Как пишет Юрий Гаврилов в своей статье
“Воля народа?”, напечатанной в
“Огоньке” в 1990 г. в №11,
“...время от времени матросы клацали затворами и наводили винтовки в центр зала и на правые скамьи, где расположились эсеры, меньшевики, надеты. Ложи для публики большевики заполнили молодежью и красногвардейцами, открыто выражавшими свою ненависть к “буржуям” и желание расправиться с ними и неугодным им большинством Учредительного Собрания”.
Большевики ушли с заседания, им все было ясно. Уже ночью депутатами было принято постановление о том, что верховная власть в стране принадлежит законно выбранному Учредительному Собранию, которому должно подчиняться “рабоче-крестьянское” правительство. В ответ на это решение левые и украинские эсеры, а также мусульманская фракция покинули заседание, т.к. не собирались расставаться с несколькими портфелями, которые они имели в Совнаркоме. Депутаты начали обсуждать аграрный вопрос. Они еще не знали, что депутаты — члены Совнаркома, прежде чем уйти с заседания, провели приватное совещание, на котором решили распустить Учредительное Собрание. Уже около пяти часов утра начальник охраны Таврического дворца, анархист, матрос Балтфлота Анатолий Железняков заявил, что у него есть инструкция и депутаты должны покинуть зал, караул устал...
По воспоминаниям Чернова, он спросил матроса:
“Какая инструкция? От кого?” Матрос ответил:
“От комиссара Дыбенко”. На этот ответ Железнякова Чернов ему сказал, что они могут разойтись только под воздействием силы и продолжили обсуждение вопросов. Следующее заседание было назначено на 17 часов 6 января. Однако посланные днем во дворец члены Учредительного Собрания принесли весть, что двери Тавричксого дворца опечатаны и охраняются матросами и солдатами с пулеметами и двумя орудиями. Охрана заявила, что заседания не будет, Совнарком запретил. Ошарашенные депутаты разошлись, так и не приняв никакого манифеста, не доведя до народа принятое решение о том, что высшая законодательная власть в стране принадлежит Учредительному Собранию и Совнарком в своей деятельности ему подчинен. В ночь с 6 на 7 января 1918 года ВЦИК принял по докладу Ленина свой Декрет о роспуске Учредительного Собрания. Именно с этого дня нужно вести отсчет началу Гражданской войны, которую развязали этим пиратским актом большевики. Парламентский путь развития был ими с презрением отброшен. Их стихией было насилие. Путь к диктатуре был расчищен. Законы, мораль, совесть, справедливость — все эти “буржуазные” словеса они отбросят как шелуху на пути завоевания России и мирового господства. А внутренние раздоры, личные необоснованные амбиции, обиды и неудовлетворенные притязания, большая склонность к болтовне, а не конкретным делам, не позволили оппозиционным партиям и депутатам сплотиться даже перед угрозой большевистской тирании.
Комментарии
1. “Правда”, М, 19 мая 1989, с. 4
2. Назаров Г., “Потрясение”, М, “Молодая гвардия, №11, 1989, с. 20
3. “За рубежом”, М, №45, 1989, с. 14-17
4. “Собеседник”, М, №22, май 1990, с. 6
5. Шевцов И., “Над бездной”, М, “Молодая гвардия”, №10, 1992, с. 81
6. “Правда”, 19 мая 1989, с. 4
7. “Нова”, Л-д, №3, 1990, с.154-155
8. “Советская Россия”, М, 2 августа 1987, с. 4
9. “Огонек”, №11, 1990, с.23-24
10. “Собеседник”, М, №16, 1990
11. Гражданское достоинство”, №3, 19 января 1990, с.2
Помощь
лет их господства в России успешно привились трансплантированные ими гены рабской покорности, безысходности и безразличия к своей судьбе, полностью атрофированы функции национального самосохранения. Но особенно ярко генетическая ущербность наблюдается у так называемой нашей “элиты” и политических недоумков, которые, живя в русском государстве, даже не произносят слова: “русский народ”.
