АлександрСН (26 ноября 2011 - 19:10) писал:
Безусловно, какой-либо серьезной угрозы для группы армий "Юг" не было. Но почему должна быть неприменно угроза? Могло быть элементарное невыполнение поставленных задач, согласно общего плана наступления вермахта. Медленное продвижение войск, в связи с этим у противника появлялось больше времени на организацию мобилизации местного населения, проведения необходимой эвакуации и т.д.
Победа над врагом достигается тогда когда достигаются определенные цели, в свое время обозначенные К.Клаузевицем в начале 19 века.
У группы армий "Юг" были свои задачи, от которых зависела общая победа вермахта.
План Гитлера был расчитан на быструю победу, и если войска не укладывались по этому плану в сроки, то Германия получала бы затяжную войну. А затяжная война вела Германию к неминуемому поражению. Это был вопрос времени.
Это, конечно же верно. И если бы 2-ая танковая Группа Гудериана, вместо броска на Москву в сентябре, спешно была переброшена на черноземные пашни Украины для уборки урожая, то тоже можно было оправдать сии действия: Разве Германии не нужно зерно, свекла, картошка? Конечно же нужны... А Москва подождет до середины ноября - главное урожай сберечь
И если бы танки вместо тракторов спасали урожай для Германи - то кто же осудит сии сверх-полезные для Германии мероприятия. А Москва? Да что нам Москва...
Успех Стратегии заключается в том, чтобы в нужное время, в нужном месте, сосредоточить необходимое для решения поставленных задач средства. Перебор этих средств (как было под Киевом) тоже плохо, ибо с другого направления сняты силы, которые в принципе там важнее. Стратегия - это точный выбор приоритетов. Так какой приоритет был важнее в сентябре? Москва, или киевская группировка?
Вот, Александр, Вы говорили выше, что именно невзятие Москвы делало войну затяжной. Все верно. Взятие Москвы - это новые союзники для Германии, это точное исполнение Плана, это огромная политическая победа, это важнейший транспортный узел СССР, это Столица врага - и этим все сказанно. А теперь Вы говорите, что решение более быстрого окружения абсолютно обреченной Киевской групировки РККА (когда Группа "Юг" уже успешно форсировала Днепр в районе Кременчуга) - это верный и оправданный шаг. Но этот шаг, именно этот шаг не позволил взять Москву в сентябре. И вообще не позволил взять Москву со всеми печальными для Вермахта последствиями.
Мне не понятна Ваша логика. К тому же Вы утверждали, что Группа армий "Юг" трещала по швам.., но где же аргументы в поддержку этого весьма сомнительного тезиса. Я ничего никогда об этом не слышал... Группа Армий "Юг" имела настолько простые задачи, что никаких сомнений в исполнении Поставленных задач не было. Все шло с опережением плана. В ночь на 31 августа 1941 года фашистам Группы армий "Юг" удалось форсировать Днепр в районе села Келиберды. Советским войскам, защищавшим Кременчуг, угрожало окружение. 8 сентября по приказу командования они оставили город. Был создан наплывной мост, по которому за одни сутки на левый берег Днепра переправились танковые дивизии 1-ой танковай группы Клейста. После этого Киевская группировка была обречена. Никаких дополнительных сил от Группы "Центр" не требовалось. Дорога на Ростов-на-Дону была открыта.
Теперь матчасть, чтобы понять всю подноготную этого явно ошибочного шага Гитлера, там очень чрко показано, что не только Гудериан был против остановки наступления на Москву, но и другие великие стратеги Германии:
Цитата
Первые серьезные разногласия среди высшего военного руководства
Когда в июле группы немецких армий еще успешно вели наступление и войска, хотя и с непривычным напряжением, но с чувством уверенности в своем превосходстве сражались с упорным противником, с такой необычной, прямо-таки допотопной страной и с ее коварным климатом, между Гитлером и Браухичем, а также начальником генерального штаба Гальдером возникли разногласия относительно дальнейшего ведения операций. По мере того как три группы армий приближались к своим первоначально намеченным целям, эти разногласия все более обострялись.
Наряду с важным в оперативно-тактическом отношении вопросом, отвечает ли планирование и осуществление операций на окружение в их прежней форме условиям восточного театра военных действий и поведению противника или должны быть найдены какие-то новые пути, решался и такой первостепенный вопрос, как дальнейшее развитие плана, положенного в основу ведения войны. Гитлер, который в этой кампании в значительно большей степени, чем в предыдущих, вмешивался в оперативное и тактическое руководство сухопутными войсками, был мало удовлетворен достигнутыми успехами. От танковых клиньев на основании опыта войны в Европе ожидали гораздо больших результатов. Русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны все новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось. Исходя из этого Гитлер считал, что применявшаяся до сих пор тактика требует слишком много сил и приносит мало успеха. Огромные котлы, которые образовывались в результате стремительного продвижения вперед танковых соединений, неизбежно имели сильно удлиненную форму, а растянутые силы окружения были очень слабыми. До подхода армейских корпусов на подвижные соединения возлагалась задача не только удерживать внутренние фронты окружения, но и отражать все попытки деблокировать окруженные войска. В результате фронты окружения не всюду были одинаково прочными, а подвижным соединениям в течение нескольких дней или даже недель приходилось вести крайне тяжелые бои на два фронта, что пагубно отражалось на их боеспособности. Ход боев в районах Умани и Смоленска укрепил это мнение Гитлера. Поэтому он хотел, чтобы впредь не создавались большие котлы, а русские силы уничтожались небольшими группировками в тесном взаимодействии танковых групп и полевых армий.
Но гораздо важнее этих скорее тактических, чем оперативных соображений, от которых главное командование сухопутных сил в принципе не отказывалось, было то, что теперь обострилось принципиальное расхождение во взглядах Гитлера и Браухича на ведение операций после взятия Смоленска. Гитлер придерживался положений своей первоначальной директивы. Браухич и Гальдер, так же как и крупные генералы группы армий «Центр», видели главную цель операций в уничтожении русских вооруженных сил. Они считали, что самый быстрый и верный путь к этому – продолжать продвижение на Москву. При этом придется преодолевать упорнейшее сопротивление русских: Москва не только является столицей и местопребыванием правительства, но и крупнейшим железнодорожным узлом, потеря которого тяжело отразилась бы на свободе оперативного маневра.
Гитлер же хотел вначале, как это и предусматривалось в директиве, добиться решающего успеха на севере и на юге и одновременно захватить важные экономические районы, что казалось е?1у решающим. Захват хлебородной Украины, нефтяных районов Кавказа и Крыма ему казался важнее или, по крайней мере, более необходимым в данное время, чем военная победа. Его требования можно было бы выполнить только в том случае, если бы группа армий «Центр» после завершения боев в районе Смоленска прекратила наступление и отдала значительную часть своих сил двум соседним группам армий.
Мысли Гитлера вызывали глубокие сомнения у работников его собственного штаба, а еще больше – у главного командования сухопутных сил. Вплоть до второй половины августа на совещаниях, в новых директивах, которые часто не могли быть осуществлены и подвергались все новым и новый изменениям, а также во взаимных докладных записках велась борьба за решение, имеющее коренное значение для исхода войны. Браухич и Гальдер упорно боролись за испытанный стратегический принцип: стремиться исключительно к уничтожению вооруженных сил противника, а не преследовать второстепенные цели, какими бы важными они ни казались, так как после военной победы так или иначе все достанется победителю. Они выступали за то, чтобы после передышки, необходимой для отдыха и пополнения танковых частей, немедленно возобновить наступление на Москву, прежде чем противник сможет собрать новые крупные силы и создать перед Москвой глубоко эшелонированную оборону. Далее они считали, что ослабления боевой, мощи подвижных соединений, чего опасался и Гитлер, вряд ли удастся избежать, если эти соединения сначала должны будут продвинуться на сотни километров на юг и на север с целью добиться там тактических успехов, не имеющих большого значения для исхода войны. Затем эти уже ослабленные соединения вынуждены будут совершать длительные марши, чтобы снова объединить свои силы для решающего удара на Москву, без которого, по мнению Браухича и Гальдера, никак нельзя было обойтись. Наконец, сомнение вызывала потеря времени, необходимого для главной операции также и по метеорологическим причинам. Приближалась осень, поэтому в резерве совершенно не оставалось времени на случай непредвиденных задержек. Советники Гитлера в верховном командовании вооруженных сил, разделявшие это мнение руководителей главного командования сухопутных сил (ОКХ), пытались его переубедить. Но и они не имели успеха. 21 августа решение было принято. Гитлер отклонил предложение ОКХ и приказал продолжать наступление в соответствии со следующими указаниями:
Важнейшей целью, которая должна быть достигнута еще до насту пления зимы, является не захват Москвы, а: на юге – захват Крыма, индустриального и угольного Донецкого бассейна и нарушение подвоза русскими нефти с Кавказа; на севере – захват Ленинграда и соединение с финнами.
Крупные русские силы, находящиеся перед северным крылом группы армий «Юг», должны быть уничтожены прежде, чем они отступят за Десну и за реку Суда.
Только при этом условии северное крыло группы армий «Юг» будет обеспечено, и группа армий сможет развернуть наступательные операции восточнее Днепра в направлении на Ростов и Харьков.
Поэтому группа армий «Центр», не беспокоясь о последующих операциях, должна ввести на южном направлении такие силы, чтобы иметь возможность уничтожить русские войска и в то же время сохранить способность отразить все атаки противника на своем центральном участке.
Быстрый захват Крыма имеет наибольшее значение для надежного снабжения Германии нефтью, которое остается под угрозой, пока в Крыму находятся крупные воздушные силы русских.
Предпосылки для успешного наступления группы армий «Центр» и разгрома противостоящих ей сил противника будут созданы лишь тогда, когда находящиеся перед группой армий «Юг» русские войска будут уничтожены, а группа армий «Север» соединится с финнами, замкнув тесное кольцо окружения вокруг Ленинграда.
Главнокомандующий сухопутными силами после того, как он исчерпал все возможности доказать правильность своих соображений, подчинился данным ему приказам. Но между ним и Гитлером лежала теперь целая пропасть, и, хотя чисто внешние противоречия и были на какое-то время преодолены, это глубокое расхождение готово было проявиться по любому серьезному поводу.http://wordweb.ru/history_ww2/29.htm
Помощь
После падения Крыма в 1942 году и размещения там аэродромов, Люфтвафе котролировало все пространство Закавказья. Черноморский флот фактически уже не существовал. Занять оборону по Краснодарскому-Ставропольскому Краям (особо мощной обороны не треба - Закавказская группировка РККА к наступательным операциям была не способна), и резать волжскую артерию. Тут бы самая умная группировка армий Манштейна подошла из Крыма, а Манштейн мог один решить любую проблему. Перерезав Волгу в устье Германия решала все свои проблемы с минимальными потерями. Теперь именно Советам надо было отбрасывать немцев, очищая главную и единственную артерию, качающую кровь войны из Главной нефтянной житницы - Кавказа.
