[Александр Кас]

Княжна "Тараканова" - судьба последней дочери императрицы Елизаветы Петровны
документальное расследование

Этой женщине посвящены романы и исторические очерки 1, но до сих пор жизнь княжны Таракановой, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны, овеяна легендами. В Российском государственном архиве древних актов сохранились документы, которые в какой-то мере позволяют судить, что же из этих легенд соответствует действительности.
Но прежде напомним, как у самозванки появилась фамилия Тараканова. Почти целое столетие держалась в строгой секретности история авантюристки; между тем и в польских архивах, и в секретных фондах государственных хранилищ имелись сведения о ней, и лежали бумаги самозванки, отобранные при аресте. Они проливали свет на ее дерзкую попытку занять российский престол, но доступа к ним не было. Лишь в начале 60-х годов прошлого века проживавший за границей А. П. Голицын, минуя цензуру и используя польские архивы, опубликовал в Лейпциге книгу “О мнимой княжне Таракановой”. А в 1864 г. в Петербурге на выставке в Академии художеств посетители с восторгом приняли картину К. Д. Флавицкого “Княжна Тараканова в Петропавловской крепости во время наводнения”. Видимо, используя дошедшую до него молву, художник изобразил гибель самозванки во время наводнения в 1777 г., которое произошло спустя два года после ее смерти от чахотки, 4 декабря 1775 г. При этом художник дал имя самозванке — княжна Тараканова, которым сама она себя не называла. Не случайно А. П. Голицын в самом заглавии своей книги назвал самозванку “мнимой княжной Таракановой”. Автору было известно, что существовала еще одна княжна Тараканова, которую в семье Разумовских считали дочерью императрицы Елизаветы Петровны и графа А. Г. Разумовского. Вслед за художником и писатель Г. П. Данилевский, написав свой исторический роман “Княжна Тараканова”, присвоил это имя таинственной претендентке на престол.
Отличаясь красотой, находчивостью и знаниями языков, самозванка разъезжала по европейским странам под различными вымышленными именами: Али-Эметэ, графиня Пинеберг, княжна Волдомир, графиня Силинская, принцесса Елизавет, персидская принцесса Гали 2.
Известно, что по приказанию Екатерины II командующий русской эскадрой граф А. Г. Орлов заманил самозванку на русский военный корабль и арестовал ее. Что же стало с ее личным архивом? Исследователи утверждают, что бумаги вместе с имуществом были увезены в Россию. Так, П. И. Мельников описывает это событие следующим образом: “...бумаги, взятые гр. Орловым в Пизе и отданные Грейгу, адмирал из Кадикса или из Плимута наперед отправил в Россию. Императрица приказала кн. Голицыну внимательно рассмотреть их и донести ей, кому принадлежит затея выставить на политическую арену самозванку... Государыня послала князю Голицыну и полученные ею еще прежде от Орлова документы. Почти за месяц до прибытия Грейга в Кронштадт, фельдмаршал уже рассмотрел все бумаги, относящиеся до самозванки...” 3
Подобным образом описывает эти события и исследователь С. С. Лурье в своей статье “Княжна Тараканова”: “Арестованных разместили по разным кораблям так, чтоб они не могли между собой общаться, и эскадра направилась в Россию. В то же время в Пизе по распоряжению Орлова был произведен тщательный обыск в помещении самозванки. Там забрали все ее бумаги, деньги и множество драгоценностей. Таким образом, весь ее архив полностью попал в руки русских властей (следует иметь в виду, что самозванка никогда не сжигала своей корреспонденции, а возила ее с собой)” 4.
Новые материалы РГАДА свидетельствуют о том, что часть документов княжны Таракановой после ее ареста успели спрятать, а потом они, видимо, были вывезены в Польшу оставшимися в доме княжны близкими ей людьми или слугами. Некоторые из них, как стало сейчас известно, попали к [8] начальнику Варшавского духовного департамента Ф. Бакчиарелли.
Прежде чем рассказать о дальнейшей судьбе этих бумаг, рассмотрим, какие исторические источники сейчас хранятся в РГАДА. В обстоятельной статье В. А. Дьякова «’’Княжна Тараканова” по полузабытым архивным источникам» дается полный библиографический обзор работ и история публикации источников 5. В основном все авторы и публикаторы, как справедливо утверждает В. А. Дьяков, использовали документы бывшего Государственного архива Российской империи, ныне хранящегося в РГАДА (Ф. 6 “Уголовные дела по государственным преступлениям”). В деле 531 сосредоточены все материалы, связанные с арестом самозванки и ее спутников, содержанием их в Петропавловской крепости, ходом следствия, дальнейшей судьбой арестованных. Дело 532 состоит из двух частей. В первой помещено свыше 200-т писем (многие из них “цифирные”, т.е. зашифрованные) на немецком, французском, турецком и польском языках; здесь же финансовые счета, верющие документы, составленная для принцессы Елизабет астрологическая таблица. На одном из листов карандашом изображен старинный замок. Самозванке принадлежало много печатных правовых документов. Во второй части подшито 88, это прежде всего оригиналы и копии ее писем к турецкому султану, кардиналу Альбани, аббату Роккатини, Гамильтону; черновики “завещаний” Петра I, императрицы Елизаветы Петровны, а также корреспонденция лиц из окружения самозванки (в том числе поляков из ее свиты, Я. Черномского и М. Доманьского).
В конце второй части дела 532 помещены документы, озаглавленные “Копии с оригинальных писем самозванки принцессы Елизаветы и других лиц на эту тему”, с припиской чиновника “оригиналы находятся на хранении в Министерстве народного образования и вероисповедания в Петербурге” 6. Это пояснение прошло мимо внимания В. А. Дьякова, который не мог в то время, когда он изучал архивные документы о Таракановой, знать, каким образом часть ее документов попала в министерство.
Об этом и об истории изучения документов самозванки рассказывает найденное нами дело 8, хранящееся сейчас в РГАДА в фонде 31 “Текущия дела Госархива” под заглавием “О бумагах, касающихся до самозванки, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы и известной под именем Таракановой” (1825-1857).
Начнем с первого документа: 26 августа 1825 г. в Министерство иностранных дел пришла депеша из Главного управления духовных дел иностранных исповеданий за подписью министра народного просвещения Александра Шишкова 7: “В 1819-м году Ваше сиятельство, получив по высочайшему повелению от Министра статс-секретаря царства Польского опись Архиву, имевшемуся у бывшего начальника Варшавского духовного департамента Фридрика Бакчиарелли, и находя, что большая часть онаго содержит в себе дела духовные, препроводили опись сию на рассмотрение моего предместника, по распоряжению коего Архив сей признан был небесполезным для Департамента духовных дел и приобретен для онаго.
При подробном рассмотрении актов, оный составляющих, найдена в нем между прочим связка донесений о появившейся в 1772-м году в Риме принцессе Елизавете, именовавшей себя дочерью императрицы [9] Елизаветы Петровны, и собственноручные письма сей принцессы.
По докладу моему государю императору о сих бумагах, которые по содержанию своему не принадлежат к делам вверенного мне Главного управления духовных дел иностранных исповеданий, Его императорское величество высочайше повелеть соизволил препроводить оные к Вашему сиятельству для хранения в Архиве Государственной коллегии иностранных дел; во исполнение каковой Его императорского величества воли, имею честь доставить оныя Вам, милостивый государь мой, при описи” 8.
14 января уже в траурной рамке в связи со смертью императора Александра I Александр Шишков вторично пишет министру иностранных дел: “При отношении от 26 августа прошлого 1825 года под № 10, я имел честь по Высочайшему повелению препроводить к Вашему сиятельству найденную в архиве, купленном у г. Бакчиарелли, связку донесений о появившейся в 1772 году в Риме принцессе Елизавете, именовавшей себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны, и собственноручные письма сей принцессы.
Я покорнейше прошу Вас, милостивый государь, уведомить меня о получении оных” 9.
18 января 1826 г. также секретно министр иностранных дел граф Карл Нессельроде отвечает Шишкову: “М(илостивый) г(осударь) мой. Вследствие отношения Вашего высокопревосходительства от 14 сего месяца под № 1 имею честь уведомить Вас, м(илостивый) г(осударь) мой, что присланная при отношении Вашем от 26-го минувшего августа связка донесений о появившейся в 1772 году в Риме принцессе Елизавете, именовавшей себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны, и собственноручные письма сей принцессы, мною получены и отданы для хранения в Архив Государственной Коллегии иностранных дел” 10.
Все это происходит сразу после восстания декабристов на Сенатской площади 14 декабря 1825 г., однако министр находит время решить вопрос о помещении важных бумаг в Архив МИДа. Видимо, декабрьские события заставили нового императора Николая I ознакомиться с секретными бумагами самозванки.
Члену Верховной следственной комиссии, судившей декабристов, Д. Н. Блудову (1785-1864) срочно предлагается изучить семь “запечатанных” секретных пакетов из кабинета покойного императора 11. Это была первая партия документов. 4 декабря [10] 1826 г. Блудов подает императору Николаю I обстоятельную записку. Кроме бумаг о Е. И. Пугачеве и других самозванцах, ему пришлось изучить “огромную кипу делопроизводства об известной самозванке, которую французские романисты-историки называют принцессой Таракановой”, ее арест, допросы и смерть. Кстати, как показывают документы и по выводу Блудова, Тараканова никак не могла умереть при родах (а эта легенда нашла свое место не только в популярных, но и в научных изданиях). Вот что пишет Блудов: “А между тем, быв и прежде слабого, расстроенного здоровья, занемогла, и несмотря на помощь медиков, умерла в том же 1775 году 4-го декабря. Ее тайно похоронили в равелине крепости”. Д. Блудов считает, что историки несерьезно отнеслись к мнению Екатерины II о том, что княжна страдала “помешательством ума... или отсутствием всякой веры, в чем упрекал ее сам князь Лимбургский, ее любовник, и, наконец, чрезмерным тщеславием сей женщины” 12.
В следующем году Блудов рассмотрел вторую партию бумаг о Таракановой, полученную, как указывалось выше, из архива Фридрика Бакчиарелли. 22 февраля 1827 г. императору была представлена следующая записка Дмитрия Блудова. Публикуем ее полностью, так как она дает представление, какие бумаги поступили в Россию из Польши.
«Представляемыя при сем и, как видно, полученные из Рима бумаги о самозванке, которая выдавала себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны, хранились доселе у графа Нессельроде. Между оными достойны некоторого примечания:
1-е. Писанное рукой самозванки подложное завещание императрицы Елизаветы (№ 7) 13 и копия с письма ее к графу Орлову (№ 24). То и другое приложены к ее следственному делу, но только в русском переводе. Завещание в случае нужды, могло бы одно послужить достаточным доказательством обмана, в оном название России, законов и самых простых обычаев наших, обнаруживается почти при каждом слове до того, что мнимая дочь императрицы и Разумовского названа Елизаветой Петровной.
2-е. Переписка ея с кардиналом (Альбани) деканом Святой коллегии, коему она обещала ввести Римско-католический закон в России и с маркизом Античи — посланником короля Польского в Риме.
3-е. Письма маркиза Античи (№ 25 — по описи. — С. Д.), в котором он рассказывает о своих сношениях с самозванкою, о ее пребывании в Риме и отъезде в Пизу с адъютантом графа Орлова;
и 4-е. Отрывок письма из Пизы об отправлении мнимой принцессы в Ливурну и арестовании ее на корабле контр-адмирала Грейга.
В письмах одного аббата Рокатини (№ 26-38), собранных и означенных номерами без соблюдения хронологического порядка, есть также описание, весьма подробное, образа жизни сей женщины в Риме, некоторых поступков ее и разговоров. Там, как видно, никто не сомневался в ее самозванстве: иные считали ее странствующей знатною полькою, но маркиз Античи говорит, что она вероятно немка и была любовницею князя Радзивила 14. Над баснями ее о себе все смеялись, называя их: el Romanzo della Principessa Elisabetta di Moscovia.
В вышеозначенном донесении маркиза Античи (№ 25) мы находим следующее описание наружности и свойств ее: “Она вообще миловидна, очень стройна, имеет грудь прекрасную, бела отменно, лицо ее оживлено нежным румянцем, но немного обезображено тем, что она левым глазом коса. В разговорах ее видны остроумие и сведения, особливо о политических делах нашего времени, о видах разных правительств, о переменах в Польше и вообще на Севере Европы. По-французски она говорит очень хорошо, быстрота ее мыслей и легкость выражений таковы, что человеку неосторожному она легко может вскружить голову. Она мне долго рассказывала о своем положении, и все клонилось к тому, чтобы заставить меня видеть в ней дочь русской императрицы Елизаветы, [11] будтобы родившуюся от тайного брака с князем Разумовским гетманом казаков; уверяла, что она воспитана в Персии родственником сего князя; что деньгами из Персии полученными произвела возмущение в народе русском для того, чтобы ей быть государынею бунтующих областей, что она имеет верные средства успеха и для сего отправляется сначала в Берлин, потом в Варшаву, где намерена вступить в переговоры с королем (польским); что она может сообщить его величеству многое весьма важное для пользы его и Польши, а потому и просит моих советов и представления об ней королю. Мне было не трудно отгадать лживость и цель сего романа. Могла ли быть воспитана в Персии молодая женщина, в которой все обнаруживает и происхождение и образование германское; черты лица ее совершенно немецкие; она знает французский язык, играет на арфе, прекрасно рисует, даже пишет красками, имеет необыкновенные знания в архитектуре. Все сие принадлежит не к персидскому, а скорей к немецкому воспитанию. Впрочем, притворяясь, что верю всему, я только советовал оставить всякую мысль о предприятии мечтательном, противозаконном и несбыточном, а жить покойно, скрываясь в уединении. Д. Блудов”» 15.
К этому подробному описанию бумаг Д. Блудов добавил для императора описание первого впечатления о встрече с самозванкой фельдмаршала князя А. М. Голицына (1718-1783), который ежедневно проводил с ней допросы: . сколько по речам и
поступкам ее судить можно, свойства она чувствительного, вспыльчиваго и высокомерного, разума и понятия острого. Имеет многие знания, по-французски и по-немецки говорит она совершенно с чистым обоих произношением и объявляет, что она вояжируя по разным нациям испытала великую в себе способность к скорому изучению языков, спознав в короткое время английский и италианский, а живучи в Персии училась арапскому и персидскому... Росту она среднего, сухощава, статна, волосы имеет черные, глаза карие и несколько коса; нос продолговат с горбом, почему и походит лицом на италианку” 16.
В деле 532, ч. 2, о котором мы говорили выше, к копиям корреспонденций самозванки приложены справки на французском языке, которые видимо составил Ф. Бакчиарелли, когда бумаги были в его распоряжении. Так, к разделу под названием “Корреспонденция самозванки, которую она вела во время пребывания в Риме с польским послом Д’Античи” записано: “В начале 1775 г. во время кончины Папы Клемента XIV и выборов нового Папы в Риме имела место встреча с дамой, окружившей себя деланной тайной, под именем принцессы Елизаветы, заявлявшей свои права на то, что она дочь императрицы Елизаветы, родившаяся у нее от брака с Разумовским. Эта дама была в связи с Радзивиллом. Она переписывалась в Риме с кардиналом Деканом, Альбани и маркизом Античи — министром польского двора. Она хотела заложить драгоценности, добыть денег, в коих имела потребность, обещала объединения с католической религией и стремилась попасть в Россию. Она колебалась в отношении польских интересов, участвуя в авантюре польского двора. Письма аббата Рокотани, маркиза Античи и кардинала Декана ксендзу Гижиотти в Варшаву посвящены сверх того любопытным деталям (регистр № 9-19). Может быть интересно для так называемой принцессы письмо Античи (№ 20). В то время как эта дама имела сомнительные дела, в Рим с целью заманить ее в Россию прибыл русский офицер, которому она доверилась и поехала с ним в Пизу, где тогда находился граф Орлов. В Пизу она приехала со всеми своими людьми, где и исчезла (23). Письма принцессы в копиях сохраняют орфографию и характер. Письма Рокотани и Античи были переведены точно” 17.
Из этого документа видно, что в Польше внимательно следили за действиями самозванки.
Приводим полностью краткую опись бумаг самозванки, составленную для наследника цесаревича: “О бумагах, касающихся до самозванки, появившейся в 1774 году в Риме под именем принцессы Елисаветы”.
«Копия с первого письма принцессы Елизаветы к султану от 24 августа 1774 (г.)
Испрашивая покровительства султана, она пишет, что с 9-летнего возраста преследуется нещастиями. Причинами, воспрепятствовавшими ей прибегнуть ранее к защите от государя, описывает она: 1. заключение ее в Сибири, 2. данный ей яд привел ее в такое состояние, что она долгое время отчаивалась в ее жизни, 3. побег ее к одному из родственников ее отца, гетмана Разумовского. Ссылается на духовную, оставленную императрицею Елизаветою Петровною, подкрепляя ею права свои на Всероссийский престол, похищенный у ней завистью и ложным честолюбием. Она приняла намерение ехать в Венецию, где находился посланник князь Радзивилл, с которым вместе прибыла в Рагузу, полагая, что Фирман, коего просил князь, вскоре [14] прислан туда будет, для проезда их в Константинополь. Описывает выгоды, могущие произойти для Порты от союза с нею, принцессою, именуемою Елизаветою Второю. Находит нужным удержать Польщу в древних ее правах. Уверяет, что Швеция, которой должны быть уступлены некоторые места, будет союзницею Порты и принцессы. Советует не заключать мира до прибытия ее в Константинополь, не достигнув предложенной цели.
Выписка из духовной императрицы Елизаветы Петровны:
“Елизавета Петровна, дщерь моя, будет мне наследовать и управлять с тою же неограниченною властию, с какою я управляла империею Всероссийскою”.
Затем следует объявление, которым принцесса Елизавета приглашает народ, принадлежащий ей по праву наследия и по духовной, вступиться за нее. Тем же, которые будут ей противиться, угрожает наказанием, определенным законами, установленными самим народом и возобновленными Петром I.
Отпуск письма к графу Орлову.
Убеждает его принять его сторону, посылает к нему манифест, представляя ему сделать в нем прибавки или исключения. Между прочим пишет, что князь Разумовский начальствует под именем Булачева (Пугачева), часто породи ее. Просит прислать письмо на имя секретаря ее Флоримона. Но при том советует поступать в сем деле с должной осторожностию.
Отпуск письма графу Панину от 9 октября.
Убеждает его к содействию в ее предприятиях, и, предвещая бурю, готовую уже повергнуть империю в ужасные бедствия, пишет, что она намерена в скором времени и нечаянно приехать в С.-Петербург, и просит принять меры к безопасному ее приему.
Из Духовной Екатерины I.
1. Внук императора Петра I наследует ей после ея смерти. Ему наследуют законный дети его. Если он скончается бездетно, то вступает на престол старшая ея дочь Анна Петровна, а после ея дети ея. Если она скончается бездетно, то престол принадлежать будет Елизавете Петровне и ея наследником. Если сии последний скончаются бездетна, то престол переходит к принцессе Наталии Алексеевне, внуке Петра I и к потомств ея. Все поименованныя якобы не могут получить Российского престола, если будут иметь другой престол. Они должны исповедывать греческую веру.
2. На время малолетства императора учрежден будет правительственный совет, на попечении которого возлагается воспитание императора. Совет решит дела большинством голосов. Совет будет составлять девять особ, а именно: Анна Петровна, Елизавета Петровна, герцог Голштинский, князь Менъшиков и пять сенаторов. Совет не будет [15] иметь права делать какие-либо перемены в установленном сем духовном наследстве.
3. Император будет присутствовать в Совете. Власть Совета будет продолжаться до 16-летнего возраста императора. Тогда он сам вступит в правление, но не вправе будет требовать от Совета отчет в прежнем его управлении.
4. Принцессам, дочерям императрицы, выдано будет единовременно по миллиону рублей каждой. Сверх того будет производиться им во время малолетства императора пенсион во сто тысяч рублей каждой, и оне получат все драгоценные вещи, мебель и екипажи императрицы.
5. Предписывается стараться о возвращении герцогства Шлезвигского герцогу Голштинскому. Обязанность та возлагается и на императора, если Совет не успеет исполнить оную во время его малолетства. Ему поведется жить в дружбе и добром согласии с домом Голштинским, а герцог, когда получит шведский престол, должен будет жить таким же образом с Россиею.
6. Императрица соглашается, чтобы принцесса Елисавета избрала себе в мужья епископа Любскаго, герцога Шлезвигскаго и Голштинскаго.
7. Желает и приказывает, чтобы император взял в супружество одну из дочерей князя Меньшикова.
8. Приказывает, чтобы Голштинскому послу в России отведен был приличный дом в Петербурге, и чтобы сей дом изъят был от постоев и всяких тягостей.
9. Когда герцог Голштинский признает за благо отправиться отсюда, то дать ему безденежно и на счет императора или императрицы, преемницы Екатерины I, кареты и суда, нужныя для его проезда.
10. Собственное движимое имение императрицы, не принадлежащее казне, разделяется между ближайшими ее родственниками.
11. Просить у императора Римского ручательства в исполнении сей духовной, и да будут прокляты те, которые воспрепятствуют исполнению оной прямым или посторонним образом, во всем, или отчастие.
На другой день великий князь провозглашен был императором, Ему прочитана духовная.
Последняя воля императора Петра I:
1. Здравствующая ныне императрица будет одна управлять империею Российскою с неограниченною властию и самодержавно до конца своей жизни, разве сама пожелает отказаться от престола и передать оное своему наследнику.
2. Наследником императрицы будет великий князь Петр Алексеевич, сын покойного царевича Алексея Петровича, а после него престол перейдет к законному его потомству” 18.
Неопубликованная корреспонденция самозванки и комментарии к ее письмам могут служить новым историческим источником для изучения политических процессов в екатерининскую эпоху.
В 1830 г. по распоряжению К. Нессельроде все бумаги о Таракановой были переданы в “секретный архив” Коллегии иностранных дел.
История имеет свое продолжение. В архиве хранится запись о том, что 27 октября 1836 г. государю наследнику великому князю Александру Николаевичу докладывали “о бумагах, касающихся до самозванки, появившейся в 1774 году в Риме под именем принцессы Елизаветы”. Для него также были сделаны копии с некоторых писем самозванки. Дальнейшие документы дела свидетельствуют, какое значение правительство придавало документам о Таракановой. В 1857 г. допущенный к занятиям в МГАМИД полковник Генерального штаба Лебедев обнаружил подлинные письма Алексея Орлова к ими. Екатерине II. Об этом директор архива М. А. Оболенский срочно сообщил в Министерство иностранных дел: “...в Московском главном архиве существуют особые отделения для хранения секретных и секретнейших бумаг, подлежащих [17] тайне. В числе последних хранится три подлинных письма графа Алексея к императрице Екатерине II о мнимой принцессе Елизавете. В недавнее время, когда полковник Генерального штаба Лебедев был допущен по высочайшему повелению к занятиям в архиве, то, разбирая вместе с ними дела турецкой кампании, я в этих последних нашел еще одно собственноручное письмо графа Орлова, которое, рассуждая об разных дипломатических обстоятельствах того времени, касается и вышеупомянутой самозванки. Имея в виду, что означенные письма не были приняты в соображение статс-секретарем графом Блудовым при составлении им докладной записки по делу о самозванке для покойного государя Николая Павловича, я уже составил о сих письмах особую записку, которую и надеюсь в скором времени через его сиятельство господина министра иностранных дел повергнуть на высочайшее усмотрение государя императора. Воля его величества укажет в какое именно учреждение должны поступить на хранение сии четыре собственноручные письма графа Орлова” 19.
Таким образом мы впервые узнаем, как известные письма Алексея Орлова Екатерине II, где он описывает свой вероломный обман самозванки, были найдены в архиве в 1857 г. в Турецких делах. Об этих письмах, как и обо всех других документах, касающихся Таракановой, было доложено императору. Д. Блудов, которому опять было поручено изучить найденные бумаги, докладывал министру иностранных дел А. М. Горчакову 12 ноября 1857 г.: “Милостивый государь князь Александр Михайлович, представленные от Вашего сиятельства государю императору четыре копии с писем графа А. Орлова к императрице Екатерине II-й о мнимой принцессе Елизавете, его величеству благоугодно было передать мне для прочтения и возвращения к Вам.
Исполняя высочайшую волю сию, я имею честь при сем препроводить означенные письма к Вашему сиятельству вместе с представлением о них князя Оболенского, и покорнейше прошу Вас, милостивый государь, принять уверение в моем совершенном почтении и преданности. Граф Блудов” 20.
На листе имеется приписка: “Представление кн. Оболенского вместе с копиями писем помещены в дело о самозванке Таракановой в 18 шкафе среднем в секретной комнате. Архивариус Пекарский. 22 февраля 1863 года, а в 1864 г. переложены в VI разряд”.
М. А. Оболенскому было направлено решение МИД о хранении найденных писем: “М(илостивый) г(осударь) князь Михаил Андреевич, представленные Вашим сият(ельст)вом от 4 ноября под № 487 копии графа Алексея Орлова-Чесменского к императрице Екатерине II о мнимой принцессе Елизавете были повергнуты на высочайшее усмотрение вместе с Вашим представлением по сему предмету.
Государю императору благоугодно было передать эти бумаги статс-секретарю графу Блудову для прочтения и возвращения г. министру князю Горчакову, что и исполнено графом Дмитрием Николаевичем.
Обо всем этом я имею честь уведомить В(аше) с(иятельство).
Приобщив эти копии к делу о сам(озванке), хранящ(емся) в Госуд(арственном) архиве, я имею честь о том Вас извес(тить). Гр(аф) Толстой” 21.
Новое дело о судьбе личного архива одной из самых известных женщин XVIII в. княжны Таракановой дает представление не только о ее обширных связях со многими европейскими деятелями, но заставляет задуматься о необходимости публикации всего обширного наследия самозванки. Тогда исчезнут многие легенды, с которыми связан ее романтический образ.
Комментарии1. Соловьев С. М. Заметки о самозванцах в России // Русский архив. 1868. № 2. С. 266; Лунинский Э. Княжна Тараканова: Исследование по актам государственного архива. М., 1908; Платонов А. Княжна Тараканова. М., 1912; Панин В. Н. О самозванке, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны, по архивным источникам с документами. М., 1867; Голицын А. О мнимой княжне Таракановой. Лейпциг, 1863; Бумаги из дела о самозванке, известной под именем княжны Таракановой. Сообщено К. К. Злобиным // Сб. РИО. СПб., 1867. Т. 1. С. 168-204.
2. Сб. РИО. Т. 1. С. 171-179.
3. Мельников П. И. Княжна Тараканова и принцесса Владимирская. СПб., 1868.
4. Вопросы истории. 1966. № 10. С. 209.
5. Славяноведение. 1994. № 1. С. 67-79.
6. РГАДА. Ф. 6. Д. 532. Ч. 2. Л. 328.
7. Шишков А. С. (1754-1841) — член Государственного Совета, президент Российской Академии наук.
8. РГАДА. Ф. 31. Д. 8. Л. 1-1 об.
9. Там же. Л. 2.
10. Там же. Л. 3.
11. В 1905 г. в “Русском архиве” (Кн. 1. С. 429-431) появилась заметка “Самозванка Тараканова”, где помещены две записки Д. Блудова о бумагах самозванки, автор пользовался делом из архива Государственного Совета, но о факте привоза части архива Таракановой из Варшавы ему было не известно.
12. РГАДА. Ф. 31. Д. 8. Л. 5-16 об.
13. Блудов Д. описывает бумаги по их важности и указывает, видимо, старые номера по описи, полученной из Польши.
14. Радзивилл Карл-Станислав (1734-1790), князь.
15. РГАДА. Ф. 31. Д. 8. Л. 13-15 об.
16. Там же. Л. 16, 16 об.
17. РГАДА. Ф. 6. Д. 532. Ч. 2. Л. 329-329 об.
18. Там же. Ф. 31. Д. 8. Л. 20-22 об.
19. Там же. Л. 24, 24 об.
20. Там же. Л. 25 об.
21. Там же. Л. 26-26 об.
Текст воспроизведен по изданию: Судьба архива княжны Таракановой // Памятники культуры: новые открытия. Письменность, искусство, археология. Ежегодник, 2001. М. Наука. 2001
© текст - Долгова С. Р. 2001

Взято здесь: http://www.vostlit.i...pis_bumag.phtml